ГАЛЕРЕЯ 2

Выражаю огромную благодарность писателю Богдану Мельничуку за помощь в работе над моей второй книгой «Сильнее за любовь», которую читатели увидят позже.

№ 55.

«Воспоминание о Пушкине».

В книге художника Константина Сомова мне попался этот рисунок Пушкина. Я вырезал его и повесил на нужном видном месте, смотрел на него и думал.

Снимал свадьбу. Очень колоритная была. Жених и невеста очень подходили друг другу. Сделал снимок, на котором они целовались. Альбом получился чудесный. Перелистывая его, я вспомнил Пушкина и сразу сделал коллаж. Один я откликнулся на юбилей Пушкина. Он где-то был сделан одновременно с «Перевоплощением».

Был в гостях из Киева Николай Селюченко. У него руки трусились, красиво их охарактеризовал: «Таких красивых сюжетов я не держал в руках». Его жена мне прислала газету «МК» в Украине» от 1. 09. 2004 г.

Досье «МК»:

Селюченко Николай Иванович. Родился в 1934 году в г. Киеве. Заслуженный деятель искусств Украины.

В 60 – 70-х гг. – корреспондент радиотелеграфного агентства Украины (РАТАУ) и ТАСС, затем собкор агентства печати «Новости» (АПН) в Украине. Награжден дипломами первой степени и отличиями, в том числе призом «Золотое перо».

Удостоен почетного международного звания Exelens FIAR федерации фотоискусства при ЮНЕСКО.

В 1989 году Н. Селюченко создает Союз фотохудожников Украины и является его бессменным председателем правления.

Николай Селюченко, будучи в течение нескольких десятилетий в эпицентре общественной жизни Советского Союза, создал обширнейшую «нетленку» – галерею персон, бывших символами определенного времени жизни страны. Помимо его широко известных снимков советского периода существуют множество отличных работ «неизвестного» Селюченко, иногда ироничных и более свободных и раскованных, чем те, которые мы знали раньше. Они напоминают нам о часто забываемой заповеди: «Не сотвори себе кумира». Большие фотомастера были и большими мифологами, они рождали мифы, но они же эти мифы и разрушали. Давайте посмотрим, как это делает мастер портрета и социального репортажа украинский фотограф Николай Селюченко.

– Николай Иванович, 50 лет в фотографии, – это, как ни крути, целая эпоха, кусок истории. И вы сами попали в историю – ваше имя можно встретить на книгах, в фотоальбомах, в отечественных и зарубежных журналах, каталогах выставок. А с чего все начиналось?

– Со снимка, опубликованного в «Вечернем Киеве» в 1954 году – две китайские девушки готовятся поступать в Киевский университет.

– Проходит энное количество времени, и вы становитесь «правительственным» фотографом в Украине, одним из трех-четырех человек, которым было доверено снимать членов Политбюро, президиумы съездов, встречи иностранных делегаций и т.д. Какие правила должны были соблюдать вы, люди с фотокамерами, допущенные к съемкам первых лиц государства?

– Главное правило – на правительственных съемках важно было быть незаметным. И в то же время нужно было выглядеть хорошо: белая сорочка, галстук, шляпа… Носить бороды, усы, длинные волосы не рекомендовалось. «Консультанты в штатском» просили пореже пользоваться фотовспышкой – многие VIP-персоны вспышек не любили.

– Поделитесь секретом – как вам в одном кадре удавалось заснять всю трибуну с крупными планами партбоссов?

– Первым делом я отправлялся к месту очередного политшоу и снимал… пустую трибуну. Затем, когда вожди поднимались на трибуну, я отщелкивал их группами и поодиночке, стараясь запечатлеть в нужных позах, с нужными выражениями лиц. Когда начиналась демонстрация, я отснимал первых лиц, которые поднимали руки, приветствуя трудящихся. Дело в том, что поднимать руки в приветствиях имели негласное право только «главные» вожди, остальные должны были только стоять смирно или в лучшем случае аплодировать. Потом, уже в фотолаборатории, я каждую фигурку вождей вырезал отдельно и наклеивал на пустую трибуну. А «главных» вождей еще и «приподнимал», делал крупнее, «солиднее». Особенно, к примеру, приходилось приподнимать фигуру невысокого Хрущева. Фигурки вождей вклеивались в аппликацию в указанном порядке инструктором ЦК, который знал политический рейтинг каждой «фигуры» на данный момент. Затем снимок отправлялся к ретушерам. Те «поправляли» вождям прически, галстуки и шляпы и делали радостнее улыбки…

– Вам, наверное, удавалось делать снимки первых лиц в неофициальной обстановке, кода они раскрепощались?

– После официальной съемки сотрудники девятого отдела КГБ следили за тем, чтобы вся фотоаппаратура была зачехлена. Все негативы нужно было сдавать, хотя не все снимки шли в печать. На одном из съездов фотохудожников я выступил против подобной практики, но, увы, лишь навел на себя гнев руководства. Многие из нас, понимая, что сама история уходит в какие-то спецархивы без надежды увидеть свет, стали сохранять дубли.

– Вы снимали вождей союзных и республиканских, знали, кто есть кто. Кто из них был вам симпатичнее?

– «Наш Никита Сергеевич». Он был самый демократичный, самый непосредственный. С фоторепортерами Хрущев был прост и доступен, знал все в лицо, а многих и по имени. Он мог поломать протокол и регламент, если кто-то из прессы обращался к нему с просьбой. Помню случай, когда наша легенда фотографии Яша Давидзон опоздал на съемку Хрущева на киевском вокзале. Никита Сергеевич уже попрощался с провожающими и поднялся в вагон. И тут по перрону мчится взмыленный Яша и кричит: «Никита Сер-ге-е-вич, нужно сделать снимок!» А Хрущев ему с подножки, улыбаясь: «Успокойся, Яша, если нужно, значит, сделаем!» Генсек вернулся на перрон, подозвал чренов украинского Политбюро и организовал съемку для Яши Давидзона. Или вот такой эпизод: в мае 1961-го Хрущев приехал на строительство Каховской ГЭС. Его сопровождало и встречало множество людей. И вдруг из толпы, минуя оцепление, выныривает парнишка, подбегает к Хрущеву и просит разрешения сфотографировать его на память. Все растерялись и не знали, как поступить… А Хрущеву, по-видимому, понравились непосредственность и смелость парнишки, он заулыбался и с удовольствием стал позировать, а я с не меньшим удовольствием – снимать эту сцену. Смелого «папарацци» звали Витя Бабич, он учился в 8 классе 18-й киевской школы.

Когда Хрущев приезжал в Киев с официальными визитами, его выходил встречать и провожать почти весь город…

***

У нас с Николаем Селюченко была настоящая мужская дружба. Он приезжал ко мне в гости, мы вели дискуссии о фотографии, о жизни. Был он человеком с широким диапазоном мышления, уважал мою модель Лесю и ее творчество.

Союз фотохудожников стал совсем другим: уходят ветераны, уходят таланты. Сегодня очень много фотографов, их нужно объединить, хорошее было Министерство бытового обслуживания…

Вспомним о празднике, который никому из европейцев объяснить нельзя… За вопросом: «Что это мы празднуем по старому календарю: тот же самый Новый год (Григорианский, Юлианский)»? следует еще один вопрос: «А почему не по календарю майя или еще сотне других календарей?» А нам, россиянам, без разницы. Главное – повод. Мы и майя можем праздновать, но их календарь через год кончается. А жаль… С праздником, дорогие мои. Будьте здоровы и веселы.

Далее привожу труды переводчика пушкинского языка на современный. Улыбайтесь. Прислано Хотинской. Ждем хороших материалов в февральский номер, друзья!

Ваш друг и товарищ, президент АПИА Давид Кудыков.

Родившись на брегу Невы,

Онегин был кумир братвы.
Он бабки получил от дяди,

Понятно – водка, карты, бля…

И веселились бы не слабо,

Когда бы как всегда не баба.
У Вовки Ленского был глюк,

Что его телку клеит друг.

Вовану б Женьке дать по роже,

Да западло, понты дороже.
Вован сказал: – Сошли с базара,

Наш спор решат лишь два "макара".

(У предков эта канитель

Именовалася дуэль,

Теперь их нам уж не понять,

Не легче ль киллеров нанять).

И вот друзья, назначив стрелку,

Вдвоем пришли на перестрелку.
Онегин бухнул из ствола,

И Ленский помер, все дела.

Да, там еще была Татьяна,

Но с ней любовного романа

Онегин так и не завел,

Ее один козел увел.

Онегин к ней пришел потом,

Весь на понтах, в цепи с крестом.
Крутой, как берег Иртыша,

Но ей важней была душа.

Обломом кончился разбор

И он уехал за бугор!

Вслед за Пушкиным:

У лукоморья новый русский,

Златая цепь на русском том,

Пиджак малиновый французский,

И телефон мобильный в нем;

А в "Мерседесе" телик "Сони",

В "Фольксвагене-пассат" - второй...

Там чудеса: там вор в законе

Живет на воле, как герой;

Там на невиданных тусовках

Следы невыданных зарплат;

Красотка там в одних кроссовках

Свой демонстрирует фасад;

Там стадионы шмоток полны,

Там на заре прихлынут волны

Торговцев темных и лихих,

И взвод омоновцев проворных,

С оружием и в масках черных,

Укладывает наземь их.

Там рэкетир, лишенный дани,

Пленяет хитрого дельца;

Там бизнесмен с министром в бане

По воле крестного отца

Доводят сделку до конца;

Путана там подстилкой служит,

А бравый мент бомжа утюжит;

Там киллер, что не лыком шит,

Средь бела дня свой суд вершит.

Там склад горит, там взрыв как жахнет!

Там русский дух... там Русью пахнет!

С красивым прошедшим в будущем жалкое существование неприемлемо…

Рождение снимков – очень сложный процесс, иногда – дело случая, иногда – находящаяся вещь как бы подталкивает к его осуществлению. Я много читал, много смотрел книг, знал наизусть много стихотворений, когда-то слушал радио «Свобода», сегодня роюсь в интернете. Нашел снимки Ольги Чеховой. Гитлеру она очень нравилась, он от нее был просто без ума. Лично мне кажется, что она была завербована советской разведкой. Это ей плюс, что она внедрила своего агента в логово Гитлера: «Ты что думаешь, что тебе нет равных, что ты лучше всех, что я о тебе постоянно думаю, и правильно думаешь, я от тебя без ума?» Эти слова я когда-то вычитал и записал, ими я бы охарактеризовал Чехову и Гитлера. В архивах все есть. Почему их не открыть? Народ должен все знать и подобными людьми должен гордиться. Благодаря Лесе я о ней узнал. Канада выпустила о ней книгу, а мы, как всегда, молчим…

Сегодня мастер Радченко, человек, который в далекое время убежал вперед в фотографическом мире (он и сегодня не сходит со страниц журналов и из выставочных залов), это человек-легенда в фотографии. А он сделал самое простое: всего лишь поменял подход к съемке, внеся в нее настоящий драйв. Так это тогда… А сегодня техника быстрее бежит, чем съемка. Вчера зашел в интернет. Город Красноярск, миллионный город, открыл фотостудии. Мне стало обидно… Там выложены фото. Как правило, это лучшие фотомастера. Но они – никакие. Просто, как заказчик сел, так его и запечатлели. Я вспомнил фотостудию Романа Барана в Киеве. Всегда у него были гости из других городов. Они просто ехали, чтобы увидеть настоящее фото и пообщаться с мастером. Ему обещали выдать каталог, но только мы с Олегом Бурбовским из Запорожья хотели сделать фотовыставку как память о настоящем мастере. Но, как сказала его жена: «Сын против». А я бы создал и сайт. Выбрать минимум 50-70 портретов, и пусть мир смотрит. Баран это заслужил. Коллаж – это огромный труд мастера.

Фильм Николая Досталя «Завещание Ленина» по произведениям Варлама Шаламова. В 1929 году Шаламов получил срок за распространение письма Ленина к Сталину, в котором тот подверг критике Сталина. Но главное в этом фильме слова «после Пушкина писать стихи невозможно».

Во все времена наша власть лгала. Как хотелось бы сегодня прочитать завещания больших людей. Пушкин при жизни не был воспринят. По слухам, за границей был отснят фильм к 200-летию поэта «Последняя пуговичка». Прапрадед Дантеса оторвал пуговицу с одежды Пушкина и сохранил для детей. А русская писательница сказала: «Счастье русского народа, что Пушкина застрелил иностранец».

Вчера в интернете смотрел «Любовницы Гитлера». Фотографии тех времен сегодня не воспринимаются. Я понимаю, было другое время, другие взгляды на жизнь, другая одежда. Да и было это 80 лет назад. Гитлер нравился женщинам, он в Германии был «мужчина №1». Перед такими людьми женщины бессильны. Доживал свою жизнь в Южной Америке с Евой Браун. Чувства к ней он все-таки сохранил. Неожиданным для мен было, что жена Геббельса была любовницей Гитлера.

В любом обществе всегда находилась грязь. Наверное, это закон жизни. Сегодня интернет – это огромный архив, там есть все. Но его искренность и правду не с чем сопоставить.

Коллаж несет огромную силу, заряд, когда он выполнен технически правильно. Что на этом коллаже лучше воспринимается – фото или рисунок? Они едины, и это факт. Одна тематика, их разделяет просто время.

№ 56.

«Трон императрицы».

Светочка из Киева. Пошли с Игорем в музей. Сразу бросилось в глаза красивое кресло. Вырисовывался прекрасный интерьер. Света в него вписалась. Чудо у меня модели. Китай их оценил. Последняя модель Вика – куколка ХХІ века, № 116. Они чем-то схожи со Светой и в тандеме смотрелись бы. В их образах есть что-то притягивающее. Обе с великолепными фигурами.

Светочка – любитель кошек, и они ее любят. И, будучи в Америке, она вернулась ради кошек, потому что они по ней скучали. Когда-то на фотовыставке в Киеве ходит стройная, в очках девушка, в коротенькой юбочке, рассматривает фотографии. Подходит ко мне:

– Некрасиво не узнавать своих моделей, Вячеслав Петрович!

– Это ты, Светочка? А я боялся обознаться. У тебя слишком большие очки.

Она очень компанейская. Когда ездили с четырьмя моделями, ужинали у меня дома. И после танца она сказала: «Это у нас самое счастливое время: мы ни о чем не думаем».

Чудесно держит Света руки: левой рукой она как бы облокотилась, правая рука за головой. Руки всегда должны быть правильно выставлены, они – главное в кадре.

Многим не нравились модели, много объединены в серии: Марина, Олеся, Света І, Света ІІ, Тигрица, Оля. Нету подобного в мире. Тяжело делать серии. Главное – разнообразие съемки. Они не должны возвышаться над другими моделями. Самое малое – через 30 лет кто-то рискнет меня повторить. Меня уже не будет. Дай Бог ему зеленую дорогу!

Огромное значение имеет название снимка и его место на выставке. Да, Роман Баран в своей книге написал: «Будущее фотографии в руках Владимира Лакеева (Минск) и Вячеслава Костюкова». Любимая поговорка моей мамочки: «Что написано пером, не вырубишь топором». Я ничего не боялся. Но Роман Баран мне сказал: «Я не представляю выставки с одной моделью». И он как бы благословил Лесю и ее рисунки. Спасибо тебе огромное за этот шаг! Часто перезваниваемся со Светой. У нее всегда одинаковое настроение, она просто смотрит на эту жизнь. Когда у меня плохое настроение, я захожу на свой сайт. Там вся моя жизнь, и я сразу все забываю.

Письмо в Китай. Последнее, что я написал: «Фотография – мой дом, запомните это».

Кстати, Света – сыроед. Алкоголь и сигареты – не ее. Круглый год купается, в чудесной спортивной форме.

Фотомастер должен тренировать свое серое вещество в отношении поз моделей, и когда оно зацепится, пойдет цепная реакция. Но это не время дней и месяцев, это время многих лет. Нужно об этом думать ежедневно. Потом это войдет просто в привычку. А для дочери и внучки я собрал наследство: каталоги, журналы, книги и фильмы, благодаря которым я стал настоящим мужчиной. Сегодня в Украине нет кинематографа. А сколько было киностудий! И киностудия имени Довженко была по оснащению одной из лучших. Я много раз был на ней. Пиротехник, муж маминой подруги, делал мне экскурсии.

Книга сегодня поменяла мою жизнь. Я собранный, много пишу и переписываю. О последнем не стесняюсь писать, ведь Толстой сколько раз переписывал книгу и это оглашал. Прости меня, дорогой читатель, может, где-то найдешь огрехи в писании, и это закономерное явление. Смысл в ней найдешь, я пишу свое личное мнение и взгляды на фотографический процесс. В книге нет графиков и формул. Кстати, я их никогда не читал и уверен, что фотографы делали то же самое. Сегодня все пошло по-другому: владеет миром умный цифровой фотоаппарат. Какую легкую съемку он делает в любую погоду! Но самое главное – его нужно изучить и им управлять. Многие процессы просто ликвидировались. А в книгах рисунки, чертежи и графики давали просто объем книге. Но это мы тогда не знали. Главное – достать книгу, что было очень сложно.

Примерно год назад мне приносили немецкий 2-хтомник о фотографической химии, конец 1800-х годов. Перевод с немецкого издания. В идеальном состоянии, кожаный переплет, не хватало по несколько листов, крупными буквами печаталось, но цену заломили неподъемную.

Из истории книгоиздательства. Одна книга «Слово о полку Игореве» издалась без единой ошибки. А сегодня все идет на макулатуру. Взгляды обнищали. А как государство обкрадывало население с деньгами! Все стали нищими. Когда в Сургуте стал арендатором, деньги падали, как манна с неба, и все было в сотках. Оставил там, и на Украине ночью услышал: купюры сотки не ходят. Сегодня вспоминаю слова цыганки в городе Омске: «Возможно, будешь богатым», Я не верю в совпадения, я не говорю, что она угадала, но сказала правду…

Это кресло когда-то купил музей на юге области, в идеальном сбережении, как и всегда, за копейки. А сегодня его цена заоблачная. То было другое время. Вообще в музеях много оригинальных вещей. Многие из них – краденные. Когда-то купил оригинальные американские настенные часы, которым более ста лет. Нашли, кто украл, пришла милиция и вернула хозяину. А я не спросил адрес хозяина. Возможно, я бы у него купил.

Антиквар – это болезнь. В комиссионных в Москве и Ленинграде было завалено антиквариатом. Были деньги – скупай все, и деньги сохранились бы с огромным приростом. Сегодня цепочка, что была зашита в дубленке, пропала в контейнере, таких сегодня нет в продаже. Мамочка просила, чтобы я купил полотенца, когда будут спускать гроб, чтобы их оставили со мной. Приехал большой рулон, лежал в комнате, она была закрыта. И надо же, рулон полотенец украли, и я в том коллективе начал работать… В душе я знаю, кто это сделал, вернее – чувствую.

Сколько было фильмов об антикварах, еще тогда нужно было сделать выводы… Какая красота – антиквариат и красота – модель. От этого объединения невозможно оторвать взгляд. Да, я много проспал, много не сделал. Спасибо жизни за все.

№ 57.

«За рамки не выхожу».

Снимок сделан со Светой Савельевой. Чудесная рама, оригинальная попочка. Она здесь не похожа на себя. Раму купил у антиквара, который собирал настенные часы. Ему нужно было место для часов. Как он мне сказал: «От сердца отрываю частицу. Если бы вы знали, как она мне дорога…»

Сегодня Света выложила свои фотографии в «Одноклассниках». С годами она стала еще красивее и стройнее. А прошло почти 20 лет, как мы познакомились. Это я ей бросил зернышко для занятий фотографией. Она сняла несколько фильмов. Снимала Майдан. Света вся в фотографии, она ею живет и не может представить свою жизнь без съемки.

Московский корифей Юрий Кавер на открытии выставки в Москве сказал: «Много работ на выставках за рубежом имели бы золотые медали. Снимки «За рамки не выхожу» и «За рамки вышла» обязательно получили бы золотую медаль».

Когда-то львовская газета написала: «Можно влюбиться в названия фотографий, не говоря уже о самих фотографиях». Я долго думал об этих снимках и, как и все, все пришло неожиданно. В этом году исполнилось 60 лет, как я бегаю с фотоаппаратом. Сегодня мне кажется, что это очень мало. Женя Удин как-то сказал: «Ты много вкалываешь, делаешь чудесные сюжеты. Жаль, что я уже не могу так вкалывать».

В своей книге Роман Баран написал: «До революции долго учили ремеслу фотографии. И по истечению 16 лет фотографу давалось право стоять у камеры». Чудесно написал книгу «Фотографія – поперек життя». Написал правду на украинском языке с галычанским акцентом. И даже Львов отказался издавать. Сейчас книга в Киеве, судьба ее еще не известна. Россия сказала: «Дайте на русском языке». Но это нужно сделать качественный перевод...

Только сегодня я понимаю, как правильно я сделал, собирая антиквариат. Во-первых, он украшает фотовыставку, во-вторых, я сохранил деньги, в-третьих, сегодня я не представляю фотовыставку без антиквариата. И сколько красивых кадров было на выставке: чудо-диптих в рамках, а «Собачий вальс, а «Купание графини»… Это загляденье! На первой фотовыставке в Москве профессор Лидия Дыко сказала: «Вы ввели в кадр антураж, чем оживили фото, и они стали жизненными».

Сегодня спечатал фотографии Светы. Семь фотографий… Счастливое число. Да и снимки очень удачные, они впишутся в раздел фотовыставки. Света – молодец, у нее много энергии, она ищет и находит.

Рамка оригинальная, и Света – чудо. Она здесь не похожа на себя, у нее уникальная фигура. Даже трудно сказать, что красивее – рамка или фигура. Говорят, да и в интернете написано, что самая большая коллекция открыток с обнаженными женщинами была у Гитлера. Не укладывается в голове, как можно было это запрещать. Я не вижу разницу между фото и рисунком. На последних веками изображали обнаженные натуры. Они украшают музеи, и сегодня это бесценное сокровище. А фото обнаженных все хотели смотреть, все любовались ими, и все их запрещали. Я в Збараже делал репродукции игральных карт, фотографий и во многих экземплярах отдавал. Солидные люди ими любовались. Золотой середины в этом вопросе просто нет. Красиво написал Вася Бурма: «Костюков всегда выходил сухим из воды…»

Я искал и находил, главное – никогда не терял. Это мое достоинство, и я благодарен жизни, что она меня удержала на плаву…

Аппарат «Мамия», объектив 180.

№ 58.

«За рамки вышла».

Это диптих, чудо-диптих. Модель, как кукла Барби: муравьиная талия, специально закрыл лицо, пусть зритель ломает голову, кто это. А это дочь моего знакомого. Пришли с тернопольского телевидения и сказали, что у них есть чудесная девушка, назвали фамилию. Я знал ее отца. Девушка мечтала попробовать себя моделью. Я согласился, чтобы она пришла ко мне.

Через несколько дней девушка приходит. Представилась. Мы поговорили. Она была чересчур скромной, но что-то я в ней увидел, что-то магически скрытое. Под свободной одеждой не смог увидеть фигуру. Сделал несколько портретных снимков, в лице она читалась.

Эту серию я начал еще в Сургуте и более 15 лет над ней работал. Первую снимал Лесю. Чудесная фигура, снимок экспонировался на выставке после развала Союза, хотели купить, выпускать календари, но я не продал. Чудесная она была на снимке, но во всем я добиваюсь полного совершенства. Я все в памяти разложил по полочкам. И в последнем – чудесная поза, нежная контровая подсветка, она действительно хочет выйти из поля рамки. Эту раму я купил в Москве и ехал на такси на встречу с Оскаром Львовичем в Тушино под Москвой. Он попросил привезти чистый паспорт. Говорил: «Женю тебя, и ты будешь жить в Москве. После твоего переезда в районе Садового кольца откроем валютную «Фотографию», и будешь снимать, работая в свое удовольствие. Что может быть лучше: Москва, центр города, квартира…»

Друзья начали пугать: валюта, ОБХС, можно в тюрьму попасть… Юрий Морозов (куратор фото в России), на мой вопрос о том, как он смотрит на мой переезд в Москву, ответил: «… это Москва… Вячеслав, я пока промолчу…»

Это был честный и искренний человек. Он приезжал несколько раз в Тернополь. Сегодня я знаю, почему он промолчал. Жена мне в Сургуте сказала: «Я тебе, Костюков, никогда развода не дам. Мне Москва не нужна. Вот если бы это был Гомель – тогда другое дело…»

Аппаратура у меня была, объективы были, мебель для павильона была, деньги были, но не было уверенности, что меня воспримет Москва: научатся фотографировать, как я, и выбросят меня за борт. Но не это было главной причиной моего отказа от переезда в Москву. Был обмен: один человек на один. Коммуналка, 28 метров комната, речной вокзал, метро рядом. Но у меня в Тернополе была дочь Танюша, и я обязан был к ней вернуться. А еще не было бы и выставки с Лесей, и многих других снимков на природе. Зайду в интернет на московские фотостудии – пустота в съемке, нет хороших павильонных снимков, я уже не говорю о классике, о психологии..

Юрий Кавер в Москве сказал: «Вы изумительно владеете светом. В этом нужно всем у Вас учиться – тонкостям света». Благодаря лампам свет можно сделать от 0 до 250 вольт. Только нужно чувствовать, где и сколько вольт надо поставить. Видел в журнале фото машины, сделанное в павильоне. Освещение лампы, год 2009. Я любовался светом – тем, как он удачно выставлен.

Ну, и возвращаюсь к самой раме. Ехал в Тушино на такси. На обратном пути моя попутчица захотела шашлыка. Остановились. Я быстро перебежал дорогу, взял шашлыки, а назад никак не могу перейти дорогу – Кольцевая дорога, море машин. Чуть не полчаса простоял. И время уже поджимало, ведь на самолет опаздывать нельзя. Таксист ехал 140 км в час, но все равно мы опоздали на 3 минуты: регистрация уже закончилась. А на Сургут с местами была проблема. Досталь билет на Тюмень и полетел с рамой. Грузчики аккуратно поставили и принесли в руки. Так рождалась выставка – кадр за кадром. А они все – выстраданные и делались в течение долгого времени.

Возможно, и найдутся когда-то скептики, которые не поймут меня. Но я все пишу честно, описываю в книгах свою жизнь, свои планы. И какой бы она ни была, но это моя жизнь.

Героиня этого снимка сейчас живет в Англии. Она, как куколка, с чудесной фигуркой. Это настоящая эротика, это украшение выставки, и чем больше будет таких фотографий, тем интересней будет выставка. Делались еще кадры, но парики все испортили. Несколько раз мы встречались, но не было мыслей, как ее фотографировать. Потом ее не было. Я узнал, что она уехала.

Сколько сейчас людей за границей! Очень много. В пору моей юности была песня «Летят перелетные птицы». Вспоминаю из нее слова: «А я остаюся с тобою родная моя сторона, не нужно мне солнце чужое,
чужая земля не нужна». И в один момент все понадобилось! В Союземожно было заработать на Севере. Приезжие поселялись в общежития. Заработная плата каждый год увеличивалась (возможно, и полгода), северные надбавки… Многие по сей день там живут. Города обустроенные, цивилизация. Но сколько потеряли люди честно заработанных денег! И все глупые и ненужные реформы. Кстати, доллар никогда себя не подвел и правит миром, и в этом его сила.

Как бы я хотел сегодня начать новую жизнь, но иметь теперешнее серое вещество. Не в моей привычке оглядываться назад, уже никакое чудо не сможет это сделать. Не знаю что, но Украину что-то должно оставить. Людей жалко: нищета, смертность, разгул преступности… И в этом мире приходится жить…

Аппарат «Никон» Д 70.

№ 59.

«Моя Украина, русалки».

Хотя его название «Украина: пойдет налево – жизнь, пойдет направо – п…ц». Так я этот снимок подписал Вячеславу Черноволу.

Это место мне подсказал Вася Бурма. В душе он настоящий фотограф, чудо-мастер, хороший человек. Вот с кого надо брать пример молодому поколению. Уже, по рассказам, их нет. Деревья отслужили свой срок. А тебе, Вася, большое спасибо за чудесную подсказку. Прошло 17 лет, да и мы скоро уйдем. Перед вечностью все одинаковы.

Поехали с Игорем автобусом «Икарус», была охрана, взяли курс на реку Днестр. С нами были четыре модели. Взяли ткань разных цветов, и первый снимок был сделан на этих деревьях.

Групповой портрет – это самое трудное. В советское время этот раздел сильно ценился. Поставить четверых сложно: они разные по росту, полноте, разные по психологии, разные взгляды на жизнь. Эта съемка – самая сложная: четверых заставить плыть в одном русле, чтобы никто не выделялся и никто никого не заглушал, чтобы картина была единой. Но небо нам быстро улыбнулось. А может, просто выехали в свой день.

Проблема была высадить девочек на дерево, но это довольно быстро решилось. Всех поставил, немного подкорректировал, раздал ткани, установил свет зеркалами и произнес магическое слово: «Замрите!» И началось самое простое (а может быть, и самое сложное) – нажать на кнопку «Мамии». Снимок усиливает модель на дереве – с нее начинается снимок. И другие девушки великолепно стоят, как настоящие русалки.

Когда был Вячеслав Черновол, он сказал: «Не громко ли ты назвал снимок – «Моя Украина»? Сухое дерево, голые девочки…» А я ему отвечаю: «Налево пойдет – в Украине жизнь, направо пойдет – ей п…ц». Он с восторгом воспринял мои слова: «Вот так и подпиши мне этот снимок. Я покажу его в Верховной Раде». Черновол был вместе с мэром Тернополя Вячеславом Негодой. Я Черновола очаровал. На выходе он спросил:

– Чего тебе не хватает?

– Этим никто не сможет мне помочь, – ответил я.

– А ты все-таки скажи!

А я ему говорю:

– Я мечтаю о том, чтобы в сутках было 33 часа.

Он воскликнул.

– Вот где мои дневники, где моя книга! Я к тебе обязательно приду со своей бутылкой самогона, с салом, чесноком и огурцом и мы с тобой чудесно посидим.

Но не суждено было этому произойти. Черновол попал в аварию и ушел героем… Снимок этот политический. Их несколько на выставке. Хорошая политика – хорошее государство, И, конечно, наоборот.

И вот мы уже на берегу Днестра. Но прокол: солнце уже ушло, красивейший каменный берег остался без него. Сколько видели те камни! Какие были планы… В 1964 году я увидел это место и все ждал… В пещерах тоже была непруха. У меня дома висит снимок: группа на входе в пещеры. Это как напоминание о счастливых днях.

Все решаете Вы, только Вы! От подобных слов я порой теряюсь. Почему всегда и везде «только Вы»? Не удивляюсь – больше изумляюсь. Снимали много, но не то, где-то сбились с пути, возможно, что-то было сделано не так. Я в эти случаи верю.

Камера «Мамия», 6 х 9.

PS. В Москве фотографы говорили, что мечтают сделать хотя бы два выставочных кадра в год. А тут четыре кадра в день, и кадры групповые. Это очень много. Красиво растут деревья, поднимаясь вверх как бы двумя дорогами: или – или, третьего не дано. С первого взгляда – обыкновенный сельский пейзаж: два дерева растут в поле, посередине речушка несет свои воды, мягкий утренний свет и благородное небо. Конечно, самое главное в этом кадре – постановка девочек. Красиво и непринужденно они украшают нижнюю часть кадра. Что это: фортуна идет навстречу, когда человек попал в струю, и почему она тогда попала мне в руки? Меня это очень интересует, и я об этом думаю многие годы и не могу прийти к общему знаменателю.

Спасибо тебе, Борис Маланюк. С твоей помощью были сделаны оригинальные фотографии. Да и модели тогда были другие – высокие и стройные, и по несколько недель их тренировали, на сцену выходили подготовленными. Залы были полными, приезжали люди из заграницы, и находил Борис деньги на конкурсы. Но все это уже в прошлом…

Я уже писал, что одному приличную фотовыставку сделать невозможно. Это громадный труд, особенно, когда групповые снимки. Разорваться невозможно. Выставление света – это особый ритуал. Выставляя его, никогда нельзя отвлекаться. Отвлечение – это промах. Я думал только о том, чтобы не допустить ошибки. Это была моя цель.

Фотографируя простых девушек, я искал места природы, которые могли бы их возвысить над пейзажем. А современная фотография забывает о матушке-природе. Зритель должен почувствовать и увидеть это слияние красоты. В прошлом веке велась борьба за красоту (имею в виду худых моделей), и в каменном веке эта красота была разной. Я старался заставить зрителей вникнуть в мои работы, найти и увидеть в них что-то новое, чтобы, уходя от них, он не забыл об их существовании.

Аппарат «Мамия».

№ 60.

«Русалки».

Снимок сделан был благодаря моей последовательности. Возвращались с юга области в Тернополь в автобусе. У всех было веселое настроение, все ликовали. Только я сидел у окна в гордом одиночестве и думал, как удачно проявить пленки и выбрать хотя бы пару кадров. Я не мог никогда представить, что ворвется в жизнь фотоаппарат из проводов и плат, что не будет лежать негатив в конверте, все будет собрано на флешке. Фотографируют телефоны и планшеты, компьютеры делают чудесную ретушь, меняют фоны и все, что только можно, вводят в кадр.

Мои мысли прервало огненное небо. Что это: совпадение или закономерность? Я по-прежнему ищу ответ на эти вопросы. Как жалко, что я не смогу смотреть на лица читателей, когда они будут читать мою книгу, в которой описана моя жизнь, мои победы, мой путь к вершинам Олимпа. Сегодня я уже совсем по-другому писал бы книгу, но это уже невозможно.

Игорь – неплохой парень. Но его сбили с правильного пути. Я ничего не говорил, я просто ждал. Ждал, когда он встанет на путь творчества. Но это не произошло – его захлестнула рутина жизни, попутчики по жизни были совсем с другими намерениями.

Удивительный снимок, и главное – мы появились в нужное время и в нужном месте. Девочки быстро вышли из автобуса, переоделись и начали танцевать. Так был сделан этот кадр. Главное было сделано: два выставочных кадра в один день. А это самая сложная съемка. А вообще – это чудесный кадр, кадр динамический: огненный закат и огненная вода, которые разделяет черная полоса, синхронно танцующие модели, выставленные так, что их ореолы усиливают снимок. Природа-мать на блюдечке преподнесла этот вид. Основа снимка – огненный закат. Мое достоинство, я его не проспал. Не помню, где я читал об отражении неба в воде: какое небо, такая и вода. Этот снимок все подтвердил. Сегодня угадал с названием, вернее – подсказал, что Украина пошла по пути засохшего дерева. Возможно, я сегодня писал бы книгу в другом ключе. Еще не знаю, буду ли писать о современной власти – она несправедливо ко мне отнеслась. А может, на то она и власть?

Прошло более 20 лет. Этот диптих радует зрителя. В любые времена эти снимки будут актуальны. Сегодня красота не поменялась, просто поменялись взгляды на красоту. Василий Бурма написал о моей выставке:

БИЛЕТ В МОЛОДОСТЬ

Студенты и преподаватели Кременецкого областного гуманитарно-педагогического института им. Т.Г. Шевченко собрались в выставочном зале на открытие фотовыставки. Вернисаж особенный. Все герои картин – девушки. Тернопольский фотохудожник Вячеслав Костюков вспомнил, как 50 лет назад прибыл в этот старинный Волынский город, работал в районной газете, учился в местном, тогда еще Педагогическом институте. Вспомнил, купил билет и поехал, образно говоря, в молодость, а с собой прихватил еще 135 выставочных работ, чтобы приятно удивить кременчан.

Еще во время работы в газете у Вячеслава Петровича нарисовалась четкая сюжетная линия – женский портрет. Постепенно он все больше и больше отдавался выбранной теме и в продолжение десятков лет не отступился от нее. Был сургутский период жизни и творчества, были персональные выставки в городах Сибири, в Москве, Петербурге, Львове. На Всесоюзной фотовыставке в Минске был председателем жюри, получил гран-при. Приходилось удивляться, как в условиях жесткой советской цензуры, где тень табу висела не только за политическими вольномыслящими, а и над изображением обнаженной натуры, ему удавалось выставляться и выходить «сухим из воды». И еще раз удивил всех тернопольский фотохудожник, когда через все границы, через дрязги и посты пробился со своими работами в святая святых – Верховный Совет. И не сам, а со своей моделью Лесей Непыйводой.

Озадаченные «нестихаючими суперечками» народные депутаты замолчали, аж рты пооткрывали, только языками смоктали, осматривая стенды. Говорили, что первый наш президент Леонид Макарович Кравчук долго-долго стоял возле одной фотографии – наверное, она ему навевала что-то тревожное с далекой юности. Литвин показал себя белой вороною. Когда телевизионщики спросили, произвели ли на него впечатление фотоработы, он только руками развел: «Я так увлекся нашими сессионными проблемами, ходил вместе со всеми и, по сути, ничего не видел». Журналисты потом шептались, на страницах своих изданий говорили: «Бедный мужчина, как его скрутила баба-Яга политика! Даже на голых женщин перестал реагировать!»

Удивлял Вячеслав и лондонскую публику, когда выставлял свою коллекцию за Ла-Маншем. А теперь порадовал «племя молодое, незнакомое» – кременецких студентов, и словно бы упал полувековой груз с плеч, и маэстро снова почувствовал себя этим студентом: без бороды, в потертых джинсах, где в карманах гуляли сквозняки, и море, море жизни впереди было по колено.

Василий Бурма.

Сегодня выставка висит в Кременце. Этот город – начало моего творчества, моих первых побед. Строился сахарный завод. Межобластная газета дала разворот с моими фотографиями, центральное место – комсорг строительства, сейчас житель Киева. Областная газета «Вільне життя» дала репортаж из Шумска «Весна золотого сентября. К 25-летию объединения Западных областей». А 1 июня 1964 года все центральные газеты Киева в день защиты детей дали снимок девочки. Сейчас она врач и работает в городе Ровно.

Сколько было радости от тех газет! Зашел в редакцию. Приятная секретарша и один пенсионер сделали мне экскурсию. Увидел ту лабораторию, где когда-то печатал фотографии. В шкафу лежали фотоаппараты, пленки, объективы… Ничего не выбросили. Запахло маленьким музеем.

Когда уезжал в армию, в киоске купил областную и межобластную газету, и они стали моим проводником в службе. Секретарь обкома партии Иганский в Почаеве делал встречу, с кем работал в 1939 году, и я это снимал. Снимок этот плакатного типа, он нравится зрителю. Было много желающих его купить. Висел он в вестибюле, в рамке, и его кто-то украл, просто не мог пересилить психологический барьер. Наверное, он украшает чью-то квартиру. Этот поступок я прощаю. Жаль, что сегодня не могу сделать, как спечатал «Кровавую Мэри – II». Возможно, другими красками и цветами он кричал бы по-другому.

Аппарат «Мамия», нормальный объектив.

№ 61.

«Олеся. Любовь к жизни и фотохудожник».

Когда были на водопаде, где проходила съемка, я попросил Володю Найдуха сделать кадрик меня с Лесей. Быстро поставил Лесю, сам стал с «Хаселем», и Володя щелкнул всего один раз. Возможно, он не прочитал до конца этот кадр, но попал в десятку. Недостаток – что обрезал Лесе ноги. Но кадр получился жизненный, и он нравится зрителям. Вдали виден водопад, красиво стоит Леся и мои руки с «Хаселем», золотая середина кадра.

На выставке была жена мэра из соседней области, она была в восторге от этого кадра и сказала: «Я бы его назвала «Любовь к жизни и фотохудожник». Под этим названием сейчас снимок и живет. В нем действительно много жизни и любви, очень простая композиция, другими словами – ларчик просто открывался. Обыденный фон зеленого цвета, разной тональности, несколько светлых пятен, Леся во всем белом. И снимок притягивает взгляды зрителя.

В Москве в книге отзывов написано:

Вячеслав, спасибо Вам! Эмоционально. Ярко! Впечатляет! Всего Вам наилучшего. Ждем следующих работ.

Две молодые женщины.

***

Замечательная выставка! Примечательно, что художник в большинстве работ не использует компьютерную коррекцию. Мастер строит цвет и свет. Огромное спасибо Вячеславу Костюкову, Олесе и организаторам выставки! Желаю дальнейших успехов.

Израиль.

***

Спасибо за выставку! Очень эмоционально, ярко! Особенно понравилась серия «Марина» и «Любовь к жизни и фотохудожник». Чувствуется рука мастера, игра света и цвета. Желаю успеха и следующих персональных выставок.

5.06.2009. Бобылева Л.Н., пенсионер.

***

Тема «Украинская женщина» раскрыта.

PS. Спасибо.

Ирина, Киев.

***

Беснующий старый Фавн, как Мадонна или зима, так Украина. А почему «русская гончая борзая»? Не потому ли, что Вы привыкли жить за счет России? Тварь старая. Только не надо таким творчеством за газ расплачиваться.

Без подписи.

***

Олеси слишком много. За ней не видно мира. «Ночь Ивана Купала» – много, хватило бы одной. Понравилась «Графиня де Монсоро».

Олег Коробов.

***

Понравилась фотография «Унылая пора, очей очарованье». Оригинальный новый образ, соответствующий названию. То же можно сказать и про «Дух леса», также фото, сделанные с Олесей: «Бездна в ее глазах» и то, где изображена девушка с музыкальным инструментом. Успехов в творчестве!

Диана.

***

Уважаемый Вячеслав. Не обращайте внимания на беснующих ханжей и параноиков обоего пола! Вы прославляете самое прекрасное на свете, что есть! Женщину!!! И при чем здесь Украина, Россия? Женщина – это средоточие красоты мира, и Вы это показали! Спасибо.

Хазанов, психолог.

Дорогой читатель, мне жаль, что ты не слушал дебаты на выставке о Лесе в Лондоне и Москве. Как бы ни было, но она единственная модель в мире, которая ос своими работами выставлялась в Верховной Раде Украины. Об этом весь мир вещал в программах новостей. Леся очень трудолюбивая, выдержанная, она никогда не вставляла свои пять копеек. И сегодня она – история фотографии. Все ее фото были сделаны в пленочный период, и где-то через год, как она уехала, я перешел на цифру. Она много читала литературы, смотрела подшивки журналов «Советское фото», где написано о съемке. Она все перечитала, сделала закладки, и если кто-то будет читать, пусть ими воспользуется. Леся перечитала Достоевского, много книг увезла в Канаду, была влюблена в творчество Романа Барана. Мы часто с ним общались, касались разных тем. По поводу «Моего креста» я смирился и стараюсь забыть – закономерное явление. Приехали с Лесей во Львов, привезли новые работы. Пошли втроем на обед, взяли с Ромой по 100 грамм. Он сказал Лесе: «Выпей 50 грамм, это прекрасно – выпить с мэтром портрета, когда-то будешь этим гордиться». Через несколько месяцев он ушел в мир иной…

Сложную и красивую жизнь он прожил… Он один из советских фотографов поехал в Москву, нашел и встретился с фотографом Напельбаумом, который фотографировал Ленина и правительство. «Это были мои счастливые дни», – подытожил свой рассказ о нем.

Роман обладал изысканными манерами, при общении просто привораживал к себе. В Ивано-Франковске я встречался с его братом, ездил с его внучкой. По профессии он художник, подарил мне свою книгу. Советскую власть Баран не любил, она насолила ему. О нем я писал в первой и второй книге. Он – настоящий мастер, я преклоняюсь перед ним. Благодаря ему я вышел в люди.

Сегодня в памяти, как я со старшей дочерью приехал во Львов. Баран имел студию на Пекарской. Нас встретил стройный красивый мужчина. Чудесно оформленная студия, я поедал ее глазами и завидовал ему белой завистью. Та встреча меня поставила на путь искусства, положила начало нашей дружбе. Тогда я как-то коллажи не воспринимал, я увлекался его портретами. Сегодня в моей жизни переломный момент: на коллажах я просто помешан. Последних два коллажа – «Портрет маэстро» и «Золотая рыбка ХХІ века». Все в них влюблены. Я долго о них думал. Возможно, попробую сделать коллаж с Олеси, ищу с чего начать, за что зацепиться. Думаю, что найду…

№ 62.

«В свете фар». Света Савельева, из Киева.

Набрали море светильников, Игорь принес старый проектор, который давал чудесный луч света, яркий очень свет. Море контрового света, много цветной пленки разных цветов. Света в шляпе присела с зонтом. Выставили контровый свет, нежная подсветка, на стене – контур Светы большого размера, на полу – яркое пятно. У Светы – чудесное выражение лица. Палитра красок просто завораживает. То было время, когда я ничего не боялся и смело шел вперед. Ни в одном учебнике нету описания подобной постановки света, да и книги писали люди, которые, наверное, никогда по-настоящему не занимались фотографией. Съемка усовершенствовалась, а схемы освещения писались прежние. Не знаю, встречались ли авторы книг с ведущими фотографами, слышали ли из их уст, как они все делают?
Рома Баран никогда об этом не рассказывал. Мы много с ним говорили о книге. Он почему-то верил, что я напишу книгу и что я обязательно в ней расскажу о нем. «Кроме тебя никто этого не сделает», – говорил он. Тогда никто не мог подумать, что издать книгу будет проблема. Дай книгу, оплати все расходы, а издательство снимает пенку…

В СССР, мне кажется, книги просто переписывались. Но когда-то, купив книгу, я всегда ее читал. Немецкие книги по фотографии были более содержательными и гораздо лучше воспринимались. В книгах иллюстрация низкого уровня, хорошая фраза. Фотография, в которой нет любви, – разрушающая. Я уже научился читать между строк. Но были и мои тайны, и никто о них не знал. Творчество в современном мире ничтожно, и оно никого не интересует. Я мечтал создать модель ХХІ века – женщину-каучук. Я ничего не предлагаю, я просто пишу о творческой жизни, о моделях и о съемке.

Журнал «География» поместил снимок (для себя я его назвал «Душ в джунглях»): слониха огромного размера писает, и ее мочой моется стройнющая, высокая девушка, красиво разлетаются брызги. Мне этот снимок очень нравился. И надо же, кто-то его украл. А «Комсомольская правда» дала 20 самых популярных статей на сайте, так же она дала снимок «Самые красивые ягодицы в мире»: красотка Коко Остин набрала более миллиона кликов. Цифровая фотография, по-моему, поставила крест на худых моделях. О женщины, вы мне…

Как много я читал книг, много перечитывал, выписывал, хотел познать внутренний мир, изучал психологию Вейнингера, знал много ворожек, от них получал заряд.

Красавец снимок, идеальный свет… Сейчас он передо мной, и я им любуюсь. Это как новый вид портретной съемки, это гимн фотографии. Работа постановочная, но главное ее мерило – это, конечно, притом новый и яркий. Есть свет возбуждающий, есть успокаивающий. Определи сам, дорогой читатель, задумайся о снимке, ищи новые подходы к моделям, к свету и никогда не останавливайся в поиске.

Аппарат «Мамия», объектив 180, пленка «Кодак».

№ 63.

«Армагеддон, Кременец. Девичьи скалы».

Трагический и напряженный снимок. Небо сделал компьютерщик Евгений. Оно очень усиливает снимок. Красиво поставлены девушки. Нижняя девушка вошла в транс, она словно бы ожидает, что сейчас что-то случится. Она хочет удержаться в этой жизни, хочет жить. Свое великолепное тело она предала земле. Муравьиная талия держит красивую попочку, она хочет как бы лететь с этой землей. Вторая девушка смотрит в небо – оттуда идет беда. Она в растерянности и не знает, как уберечься от этой беды. Девушки усиливают друг друга. Гармонично и как-то необычно они находятся в нижнем углу. На них движется огромная масса – вверху, слева. Вот-вот она их накроет.

Таким должен быть каждый снимок на выставке, чтобы привораживать взгляды зрителей. Зритель должен почувствовать мысли автора, как можно сильнее и лучше их воспринять.

Сегодня я совсем по-другому воспринимаю ту грязь, которую когда-то выливали на меня. Сегодня я победитель, я смело иду вперед, я сделал то, что уже невозможно кому-то повторить в ближайшее время. Да, даже ту палитру света, которая на данном снимке с нежными переходами от белого к черному, современным мастерам повторить невозможно. Со слов Романа Барана, я к фотокамере подошел через 18 лет. Я много думал, мечтал, читал, каждый прожитый день я должен был возвыситься на один миллиметр. Сегодня я осознаю: что-то не сделал, что-то упустил, мечтал объять необъятное, теоретически я был очень близок к нему. Сегодня во внучке я вижу свое продолжение:

– Мама, можно мне у деда покупаться в ванне?

– Доченька, холодно.

Внучка берет альбом и рисует. Рисует много. Помешана на танцах – и тут мое продолжение. Одна мечта у меня: еще чуточку пожить…

Коллаж «Жизнь моя, иль ты приснилась мне» Как люди смотрят на него? У большинства – белая зависть: они восхищаются моей прекрасной жизнью. «Я шел без устали и сна туда, где ждет меня весна»… Сегодня я понял, что жизнь не в детях, а во внуках. Прекрасная у детей жизнь. У нас в детстве была война. Играли в пристенок, футбол. А сегодня у них компьютер. Может, это и неплохо. Время покажет…

Снимок уносит нас в каменный век, природа и одежда соответствуют ему. Мне удалось создать поэтику жизни. Девушки на фото не мечтают увидеть новую жизнь, их цель остается в этом мире, и земля их спасение. Это ужас, это страх, и в душе зрителей они вызывают жалость. Одно слово «Армагеддон» вызывает в мире беспокойство, и его нечем заглушить.

Не могут все фото нести радость и восхищение, и подобные снимки заставляют людей задуматься, правильно ли они живут, оставят ли хоть что-то после себя? Все было в моей жизни. Прожито 75 лет, но после войны не помню, чтобы в магазине не было хлеба. Сегодня третий день, правда, я еще не был в магазине. Как много контрастов пришлось пережить в жизни: сухой закон в 30-х годах в Америке потерпел фиаско, но Горбачев считал, что «наши кузнечики больше и сильнее американских». Сколько он принес людям хлопот, унижений… Тут, в Украине, не так это чувствовали люди, как в сибирских городах. Я уже об этом писал.

Сегодня от изобилия спиртного скоро не будет места, где его ставить. Есть такой интересный анекдот: «В советское время над страной СССР запустили спутник, чтобы наблюдать за тем, что происходит. Как только он оказался над Западной Украиной, человек, отвечающий за полет спутника, закричал: «За нами люди наблюдают в подзорную трубу! Какой мы вызвали резонанс! Ребята, и Восточная Украина наблюдает». Через некоторое время он опять кричит: «Урал и Сибирь за нами следят, и Дальний Восток держит нас в режиме наблюдения…» Руководство связалось с городком космонавтов: «Вы так быстро оповестили население? Они уже собрали такое количество подзорных труб? Это недосягаемый результат!» Ответ был таков: «Нет, вы ошиблись. Это просто люди пьют из горла…»

Аппарат «Мамия», пленка «Кодак».

№ 64.

Серия «Лето».

Света, как я ее называю «Тигрица» – чудесная девушка. Имеет прекрасного мужа, дочь. Долго ко мне шла. Фигуристая. Все думал, как ее снимать. Мечтал сделать что-то, что было бы, как говорят, выше крыши, внести с ней что-то новое, чтобы разорвать выставку, Возможно, я слишком много думал…

Чудесная пора – лето. Приехала Света. Говорит: «У меня температура». Но я все-таки ее уговорил: «Давай поедем на счастливое место. Там много сделано выставочных кадров. Может, нам повезет».

Света сплела венок, надела прозрачную рубашку и зашла в речку. Контровый вечерний свет, вода переливается красивыми бликами, будто художник нарисовал пано. В верхнем правом углу – яркая световая дорожка. Она усиливает кадр, и он завораживающе играет. Стоит красавица Света с чудо фигурой, и даже всплывает вопрос, чем любоваться: то ли моделью, то ли бликами природы?

Дорогой читатель, это место – окраина села с маленькой речушкой. Ты бы, наверное, на него не обратил внимания и прошел мимо. Но, как я писать раньше, нужно все рассматривать в лучах солнца утром и вечером. Палитра красок, вечерний контровый свет – они сделали кадр, от которого все в восторге. Роман Баран спросил: «Где ты нашел такое место? Мне кажется, это в Карпатах». А рядом паслись коровы.

Сегодня это пройденный этап, и никого не интересует. Главное – есть кадр. Света двигала ногами, добавляя как бы волнения воды, а солнечные зайчики делали воду еще краше. Я кричу: «Попробуй, как будто хочешь выпрыгнуть из воды». Вода игриво переливается, и это сделала модель. На голове у Светы – красивый белый венок. Все в кадре собрано воедино.

На выставку скульптур в Лондоне она пришла с мужем. Была Света Новицкая и на фуршете. Я подошел к ним и сказал: «Привет, температурный везунчик. Помнишь, как мы летом сделали выставочный кадр? А не поедь тогда, и не было бы его». Селюченко от этого кадра торчал. Барану он тоже очень нравился. Серия «Лето» удалась.

Уходят ветераны… Сегодня не с кем общаться. Молодежь смотрит только под ноги. Может, мыслит и правильно, но поступает убого. Пошло такое время, оно временное, переосмысление рано или поздно придет. Всему в жизни приходит конец, но у всех он разный. По-разному уходят люди. Красивые были слова: «Жизнь – копейка. Сегодня она есть, а завтра не будет…»

Аппарат «Пентакон», нормальный объектив.

№ 65.

«Олеся. Моржонок».

Снимок сделал на Иордана (Крещение). Перед этим повесил объявление в моржатнике: «Кто хочет попасть в историю – сфотографироваться с моделью, прошу прийти в 11 часов».

С Юрой Ковалем принесли лестницу, пришли ребята. Снимал с лестницы. На мостике стояла группа людей, а справа – морж, рассказывает людям о купании зимой. Руки он держит, словно дирижер. Леся с лентой «Мисс фотомодель» выходит из воды, красиво идет, на лбу – ленточка.

Погода была пасмурная, но белизна снега очень чистая, вода темного цвета и моржи на фоне одетых людей выглядят хорошо. Потом Лесю ребята держали на руках, выносили из воды. Долго фотографировал. Где-то должна была выйти книга о моржах, и там фото Леси должно быть. Сложно она начинала моржевание. В шесть утра выходила из общежития, всегда будила вахтеров, а они, как всегда, недоумевали, куда она в такую рань идет. И так изо дня в день Леся продолжала купаться. Все газеты дали фотографии с Лесей в моржатнике.

В объятиях неслыханной тоски

Снежинки мимолетом пролетают.

Целую твои руки-лепестки.

Когда мы встретимся – не знаю.

Красиво Оксана сопроводила четверостишиями фотографии. Недруги наговаривали, что Леся, мол, не купается. Но Леся три года откупалась! А вот что писали о ней газеты.

Львовская газета «Український шлях», корреспондент Ирина Кушинская, статья «Тандем Музы и Маэстро»:

«Их знакомство состоялось три года назад, когда Леся решила взять участие в третьем за свою жизнь конкурсе красоты, который проходил в Тернополе. Местный фотохудожник Вячеслав Костюков на этом конкурсе «охотился» на моделей. Как и большинство фотографов, не безразличных к женской теме, он искал ту, которая могла бы стать героиней его фотозамысла. Набитый глаз маэстро остановился на выточенной фигуре Олеси, ее задумчивых глазах, нежных волосах. Так встретились Муза и Маэстро. Так родился их творческий тандем. Дальше были три года напряженной работы. Двадцатилетняя выпускница Рогатынской гимназии (Олеся родом из семьи известной Роксоланы) обязана была соединять экономику (она – студентка Академии народного хозяйства) с фотопробами Вячеслава. «Было тяжело, – вспоминает Леся, – но интересно. Не каждый, наверное, согласился бы на подобные съемки. Сами съемки я бы назвала экстремальными, это просматривается в каждой фотографии. Например, «Снегурочку» фотографировали в мороз 14 градусов. Но замерзнуть не успела, потому что очень оперативно сработали. Разделась, сфотографировалась и снова оделась. Когда фотографировали «Цунами», ветер был сумасшедший, сбивал с ног, трудно было позировать. А съемки в тернопольском озере, рассвет…»

Следует заметить, что вода для Олеси и Вячеслава – отдельная тема для разговора. Оба они, независимо от погоды и времени года, начинают свой день с купания в моржатнике. Для Вячеслава – это традиция всей жизни. На воде сделано множество фотографий. Однако, как говорит мастер, вода – это неиссякаемый источник жизненной энергии и сюжетов. Олеся только начала. Но ответственности, силы воли и выносливости ей не одалживать.

Вячеслав говорит, что с Лесей легко работать. А это очень важно, что модель и мастер понимают друг друга с полуслова. Кроме духовной гармонии, они очень дружно работают и физически: отдельные костюмы для съемок готовили сами. Три года трудились, искали новые сюжеты, сделали множество фотографий, отсортировав их в серии: «Паутина», «Пеньки», «Несет Леся воду» и другие. «За эти годы я понял, – говорит Вячеслав, – что в юности я фотографировал глазами, в зрелом возрасте – головой, и только теперь я фотографирую душой». С львовской публикой Вячеслав знаком. По его словам, «львовский зритель изысканный и честный, он имеет эксклюзивное право оценивать работы фотохудожников. Во Львове – единственная фотогалерея в Украине, в которой ежемесячно экспонируются фотовыставки, где львовяне знакомятся с искусством, поэтому удовлетворить их или чем-то удивить очень трудно».

А пока Маэстро и Муза предлагают львовянам фотовыставку «Модель Олеся и ее искусство». Не пропустите».

Тернопольская газета «Свобода». Название публикации – «Посестри ви – душа і врода», автор – Григорий Грещук:

«Более 30 лет знаю фотохудожника, непревзойденного мастера образности в фотографиях Вячеслава Костюкова и никогда не перестаю удивляться его умению показать всю открытость женской красоты. Вернисажи мастера с большим успехом экспонировались в Москве, Санкт-Петербурге, Уфе, Бресте, Гомеле, Минске, Львове, Сочи, Запорожье, Харькове, Томске, Барнауле, Новосибирске, Киеве. Тяжело, наверное, перечислить все города бывшего Союза, а теперь ближнего зарубежья, где он выставлялся. В 1989 году художественный мир Украины всколыхнула его персональная выставка «Моя любовь – женщина». Одни восхищались, другие – требовали сжечь фотографии, но безразличным никто не остался. Сегодня он снова порадовал новым творческим продолжением пуюлику, с изощренным вкусом пришел к ней с новою темой, которую еще никто не предлагал зрителю. А вылилась она в фотовыставку «Фотомодель Олеся и ее творчество». Экспозиция была организована накануне второй годовщины независимости Украины в областном художественном музее. Объединив схваченные объективом мгновения неповторимой красоты фотомодели Олеся с ее видением оригинального искусства, самобытными рисунками, Вячеслав снова заставил зрителя заговорить о себе как о неповторимом певце женской красоты. «Мне импонирует его творческий подход, стремление сделать завершенным образ прекрасной женщины», – говорит пани Олеся.

Кстати, эту фотовыставку захотели увидеть изысканные в своих вкусах львовяне в галерее Василия Пылыпюка, что на проспекте Т. Шевченко во Львове».

Аппарат «Хасель».

№ 67.

«Подарок скульптору».

Несколько дней полностью потратил все мысли на снимок «Подарок скульптору». Но вернемся к изначальной точке.

Симпатичная женщина пригласила меня и Николая на показ мод в торгово-развлекательный центр «Подоляны». Это была мама героини этих снимков. Там я увидел Вику и сказал ее маме: «Я бы с ней поработал». Так закрутилось колесо: сначала обороты были медленные, но после первой съемки они стали сумасшедшими. Я знал, что что-то нашел, но боялся, , что колесо выскочит и куда-то полетит.

Вспомнил об Иисусе Христе. Его скульптура была в костеле села Лозивка. Когда в 1939 году костел ломали, скульптура упала на пол, и отец Оксаны, которая работала со мной в Збараже и Тернополе, спрятал ее на чердаке у своей сестры. Оксана нашла скульптуру и привезла ко мне. Покойный Лупийчук доделал сломанную руку. И сразу же родился чудесный кадр. Но главное достояние этого снимка – это то, что я вспомнил о скульптуре. Золотистый фон, оба в национальной одежде, внизу – красные розы, у Вики на голове венок, скульптор в серьезной позе, рядом скульптура, Вика на плече у Николая (скульптора из Лондона), косичка, мечтательная поза, она где-то парит. Тогда она еще не могла представить, что будет героиней многих сюжетов и войдет в золотой фонд выставки. Вика действительно неотразима, полна обаяния, она искусно владеет своим лицом. Сегодня все кажется просто, и все это делается на 75 году жизни…

Сегодня я вспомнил, как когда-то моих моделей переманивали, фотографировали, но они просто забыли, что рожденный ползать летать не может. Трудный путь я прошел, но нигде не оступился.

Но вернемся к снимку. Вчера смотрела фотографии моя «Екатерина Великая». Ее просто очаровал этот снимок. Она лестно и правдиво его охарактеризовала. Сколько эпитетов ты, Вика, получила из ее уст, а ведь она знает, что такое настоящие кадры. Она любовалась твоими ласковыми и выразительными глазами. Кстати, у Екатерины «хорошие» глаза. Сегодня твои фото, Вика, уже на сайте, и целый мир будет тобой восхищаться. А через несколько дней появится на сайте фото первой «Мисс Эрота» СССР Татьяны Селезневой, жительницы г. Москвы. Кстати, представителем жюри был мой любимчик Муслим Магомаев. В Сургуте ее фотографировал. Был мороз и ветер, холод ограничил время съемки. Но я считаю за счастье, что она будет на сайте.

Сегодня я мэтр женского портрета. Сложный очень я прошел путь. Вроде, лед тронулся. Возможно, выйдет книга о Романе Баране. Хорошо он ее написал, но Украине все это не нужно.

Внучка Барана вышла замуж и живет в Таллинне, выиграла конкурс на преподавание английского языка. Пусть ей везет…

№ 69.

«Олеся. Пеньки».

Диптих, родился ранним утром, был дождь, снимал под зонтом, в воде, капельки от дождя, неплохой фон для рассвета. Как она сидит: красиво развела руки, как будто что-то говорит. Остановись, дождь!

Сначала хотел сделать коллаж, но потом передумал, ведь пенек чудесно смотрится. И чудесное название. Он как бы разбивает выставку. Красный материал, вода, неплохая цветовая гамма, снимки как бы усиливают друг друга. Вода – это жизнь. Откуда приходят мысли? Леся несла энергию, она у нее была мощной.

Как сегодня помню: пошли проявлять «Пеньки», и Леся взяла мороженое. Как она его смаковала! Она была любительницей подобных ритуалов. Когда Тамара Удина смотрела «Пеньки», она красиво сказала: «Леся, ты округлилась (поправилась), нужно остановиться».

Письма Леси:

Славчик, привет!

Есть пару минут перед работой. Я смотрела передачу. Одиннадцать фотографов снимали одну модель (оголенную), использовали один аппарат («Мамия»), снимали только на пленку, и времени было только полчаса. И вышла прикольная фотовыставка. Лично мне не все понравилось. Интересно то, что они выбрали, что лично мне не понравилось. Выставка чудесно оформлена. Это происходило в Торонто. Пока что ничего интересного. 20 мая 2005 года.

Привет, Славчик!

Завтра Канада празднует День королевы. У всех выходной, все закрыто, а те, кто работает, имеют вроде полторы ставки. Я смотрю передачи и много передач шоу, которые есть в России – взяли отсюда. Пугачева молодец, она взяла идею с Америки. Ее «Фабрика звезд» – супер! Это шедевр. Но, как Славчик любит говорить: кто в Украине или России видел канадские каналы?

***

Убегать ото всех вперед. Знаю, что будут перемены. Для уходящих – одно, а для восходящих – совсем другое. Это ваш вертикальный взлет. Священника фото и черно-белые, что все-таки это: удача или их величество случай? В любом случае, это смело и очень красиво. Как вам удалось? По крайней мере – это наша самая большая гордость. Несите этот огонь Прометея, освещайте дорогу искусству. Распутин черно-белый – класс, а в цвете Удина Тамара сказала: чисто ленинградское лицо. Когда сказал это Лесе, она ответила: «Он приехал из Санкт-Петербурга. Угадала Тамара». Это мы ей писали в письме:

Не вольно мне сказать, увы, не вольно,

Как хочется слышать Вас, моя душа,

И как порой она совсем безвольна,

Когда Ваш взгляд касается меня…

№ 70.

«Королевство кривых зеркал».

Модель – Света из Киева. Красиво стоит, чудесная рама ХVII столетия, фон – под цвет рамы. Кстати, рамы покупались для Марины, я хотел все фотографии Марины экспонировать в рамах. Каждая рама при покупке сопровождалась ярлыком «Без права вывоза их СССР».

Света много своих фотографий забросила в «Одноклассники»: разнообразие съемки, чудесные виды, много она снимала знаменитостей. Страница на «Одноклассниках» стала оригинальной благодаря фотографиям.

Аппарат «Мамия», 6 х 9 см.

Оригинальный световой рисунок, как на Свете, так и на фото. Прелестная фигура, красивые ноги. Она как будто в тупике: идти некуда. Но складывается впечатление, что она взлетит и выйдет из плена зеркала. Рама старинная, она когда-то висела в квартирах, я ее купил в Москве на аукционе. Красиво раньше делали мастера. А сегодня эта рама в Народном музее Тернополя.

Снимок отлично воспринимается. Центровая в нем – Светлана. Посмотри, дорогой читатель, на это фото с расстояния. Света в сказочном эпицентре светового плена, нога согнутая, и это прибавляет красоты снимку. Браво, Света, браво серия «Королевство кривых зеркал»!

На выставке разнообразие моделей, съемок, усиленные антиквариатом, создающим шикарные фотоработы. Мне иногда не верится, что я все это организовал и сделал. Потрачена вся жизнь, но я еще не успокоился, еще мечтаю творить и искать, а вдруг я еще не сделал самый красивый кадр? В этом мире возможно все.

Сегодня перебираю в памяти все позы моделей, которых когда-то снимал и которых нет на выставке. А как хочется отобрать больше 200 работ! Но мне очень трудно все это сделать, потому что дороги абсолютно все работы. Да и зал выставочный должен быть большого размера. В Москве два зала около 400 метров квадратных, а там было 162 работы.

Я очень часто говорю себе: «Старичок, остановись. Хватит снимать». Но моментально набегает фраза: остановка – это поражение. Наверное, буду снимать до конца, а там будет видно. Мечтаю о новом образе женщины: в меру раскрепощенной, с мыслями и поступками ребенка. А сегодня этого нет. Эталон красоты во все времена был разным: ушел корсет, который создавал талию, длинные платья сменили мини-юбки, сегодня в моде высокий каблук. Много лиц задумчивых и злых… И это в ХХІ веке, а что будет через 50 лет?

№ 71.

Снимал Олесю. Вдруг пришло прозрение: сегодня 22.02.2000 года. И я сразу себе сказал: «Напиши на стекле сегодняшнюю дату и добавь слово «Олеся».

Пришел Женя Удин, и первое, что он спросил: «Как на желтом стекле мне удалось сделать такие красивые разводы?» И я ему ответил. Он долго смеялся, и мне показалось, что он мне не поверил. Подошел в очках к Лесе и увидел, что она плавки надела наизнанку, и сразу сказал: «Давай переснимем». «Да этого никто не заметит», – сказал я.

Это свежая идея съемки: отличная цветовая гамма, три руки в кадре, свет просто переливается. Следующая дата будет 03.03.3003 года. «Это роковые числа», – сказал мне один человек и все мне доказал. Сегодня живут дети, которые могут дожить до тех дней.

Еще есть один снимок с этими стеклами, но я выбрал Лесю – она совсем по-другому воспринимается. Эффект Олеси: она как бы задумчивая. Она тогда еще не догадывалась, что на ее пути к славе – Верховная Рада, выставки («Снимают женщины мира», Тернополь, Львов, Запорожье, Лондон и Москва), что она станет жителем Канады, что она будет на моем сайте и будет иметь свой сайт в Канаде. Темы съемок очень разные. Когда были единицы, художники не отреагировали, и я первый сделал кадр с цифрой 2. Когда будут цифры 3, возможно, компьютер сделает план съемки. Жаль, что мы этого не увидим.

Мне жалко сегодня Украину: создать республику и ее уничтожить, вернее – не знать, как ею распорядиться, все разломать. Люди – нищие, цены – заоблачные. Но я трудился, создавая новые сюжеты, шел к Олимпу, осознавая, что это путь очень сложный.

Как я догадался написать цифры? Они – главное звено снимка. Красиво стоят стекла и, конечно, разводи. Леся все это объединяет, и снимок завершенный. Так рождались шедевры, а с ними мы продвигались вперед. Но и этому когда-то будет остановка. Здесь Леся с детским лицом, выражение классическое и сидит превосходно. Приехала на мое 70-летие. Газета дала о ней материал под названием «Модель Олеся: «Благодаря фотографиям у Костюкова я почувствовала себя красивой…» Автор статьи Лиля Романенко:

«Еще когда даже никто не догадывался, что ж это за такое слово «эпатаж», все оглядывались, когда встречали на тернопольских улицах странного мужчину в красных брюках, в желтой рубашке, с элегантно завязанной на шее шелковой косынкой и собранными в хвостик длинными волосами. Такое в Тернополе мог себе позволить только Вячеслав Костюков. Только он смог первым в бывшем СССР провести выставку в стиле «ню», воспевая красоту обнаженного женского тела. Даже в те далекие советские времена, когда он работал фотокором в одной их районок, получая задания снимать доярок и звеньевых, Костюков все равно ухитрялся фотографировать красивых девушек, не возле коров и в халате, а на цветущем поле, которое одновременно служило фоном. С того времени, как говорят, уплыло много воды, а мастер Вячеслав Костюков, которому исполняется 70 лет, и сейчас продолжает удивлять. Недавно его выставка вызвала бурю эмоций в Лондоне и Москве, а в прошлую пятницу, 3 июня, в областном Краеведческом музее открылась персональная выставка Костюкова «Моя любовь – женщина».

Костюков не прячет секреты своего мастерства – он не использует компьютерные обработки. Основное его умение – классическая школа фотографии, в которую он вписался и в которой переплелись особенности его фантазии и таланта. В его творчестве роковую роль сыграли несколько моделей – Марина, Олеся, две Светланы и Оля. Это его Музы, хотя женского пола на выставке много. Костюков уверен, что женщина не имеет права стесняться своего красивого тела, и своей творческой фантазией доказывает это.

Олеся в творчестве Костюкова занимает особое место. Ей посвящено более 30 работ. Как Пигмалион создавал свою Галатею, так и Вячеслав создавал и продолжает совершенствовать Олесю и как модель, и как нового мастера художественной фотографии. Единственная ученица Вячеслава – соавтор его фотовыставки. Несколько лет назад, во время общей фотовыставки в Лондоне, их обоих приняли в Международный союз писателей и журналистов.

Шесть лет уже Олеся живет в Канаде, но прилетела на юбилейное торжество своего учителя, и расстояние этому не стало помехой.

– Я родилась в Рогатыне, училась в Тернопольской академии народного хозяйства. В 2000 году проводился конкурс красоты, на который мне нужны были фотографии, и я обратилась к Вячеславу Петровичу. С того времени и началась наша творческая дорога, – рассказывает Олеся Непыйвода. – Уже шесть лет, как я уехала в Канаду, но до сегодняшнего дня Вячеслав Петрович мне звонит: «Проверь е-мейл, я тебе что-то выслал». Открываю очередную фотографию и думаю: «Как жаль, что не я на этой фотографии!» Съемка у Костюкова – это всегда что-то непредсказуемое: никогда не знаешь, что получится. Благодаря этим фотографиям я почувствовала себя красивой».

Олеся призналась, что комплексов при съемке ее обнаженной у нее никогда не было.

– Вячеслав Петрович – большой профессионал, у него спокойный стиль фотографирования. Кроме того, всегда можно быть уверенным, что он создаст чудесную работу, исполненную со вкусом. Когда на подобных съемках раздеваешься – это естественный процесс, это твое, и одеваться не хочется…

***

Для этого снимка я купил два стекла, они просто стояли, а я все думал. И надо же, именно в такую дату я взял их в руки. Они как бы ведущие в этой съемке: слева – разводы, справа – цифры, и как будто гром среди ясного неба…Может, не все могут его воспринять. Здесь нужно вдумчиво смотреть. Это классика ХХІ века.

Аппарат «Пентакон».

№ 72.

«В свете фар». Модель – Света из Киева.

Классическое построение эротического кадра. Это чистейшая эротика: девушка сидит, сгруппировавшись, как бы готовится к прыжку, оригинально высвечены как фон, так и модель. Это один из лучших снимков Светланы. Она сидит голенькая, но свет как бы ее одел. Темный низ как бы выводит из никуда в звездный сиреневый фон. На всех снимках свет разный и, на мой взгляд, он подходит каждой конкретной модели. Ламповый галогенный свет, напряжение регулируется латором от 00 до 250 вольт.

Мой свет признан миром. Первый толчок дал снимок дал снимок Оксаны в Збараже: «Быть или не быть», № 249. Роман Баран когда-то много мне говорил об этом снимке, его шокировал свет. И это было сделано в цвете. Как мне казалось, Баран сначала верил в мою случайность, что это одинокие выстрелы в свете. Но когда эти выстрелы начали часто повторяться, я тогда еще не осознавал, что каждый мой выстрел в свете нас как бы отделял друг от друга. Но осознал я это только в Минске, на Первой Всесоюзной фотовыставке, где я был председателем жюри и развернул персональную фотовыставку. Это означало, что я захватил лидерство в Советском Союзе. С этим меня поздравил Оскар Львович. Роман Баран написал, что он курировал открытие моей выставки в Минске. Отношения между ними были натянутые, но на людях они вели себя нормально. Не знаю, что было между ними… Догадки строить не буду. Но без них я бы не вышел в люди. И пусть добро побеждает зло. В душе я все простил. Что касается снимков «Мой крест» и «Паутина», то мы с Лесей никогда тот разбор не обсуждали, она прочитает в книге.

Света на снимке – пантера, вся собранная и готовая к прыжку. Кажется, вот-вот совершит прыжок. Пусть в нем есть агрессия, но это один из моих любимых снимков. Первоначально хотел, чтобы в названии было слово «леопард» – в нем есть что-то злое, хищное. Но потом решил оставить снимок в серии «В свете фар». Чудесная серия. А какой на ней свет! Она будто в лесу, и огромные деревья заслонили солнце.

Французский искусствовед выделил эту серию как главную веху в моем творчестве: «Словно ночью машины светом фар освещают образы моделей, прибавляют им огромную силу, которая вызывает у зрителя тревожные ощущения».

Аппарат «Мамия».

№ 73.

«Клад Украины» – это Натали. Зову ее «Обаяние». Сфотографирована с дочерью. Сейчас живет в Париже. Чудесное название снимка, и он на это заслуживает. Сидит Натали в сундуке: красивые формы тела, прекрасная грудь. Первый раз я ее фотографировал с братиком, когда ей было 13 лет. Мне очень понравилось ее лицо.

В 1994 году звонил с ней в Америку. Джери видел мою выставку в Ленинграде и влюбился в мое творчество. В книге отзывов он написал: «Когда будете в США, позвоните. Мой телефон 612-473-8553». Натали разговаривала на английском языке, говорила с его женой. Она несколько раз спросила: «Может, у вас есть какие-то проблемы? Мы с мужем поможем вам их решить».

Я лег спать, но долго не мог уснуть. Все думал: «Далекая Америка мне может помочь решить проблемы…» И вдруг – резкий и долгий звонок. Поднимаю трубку и слышу голос: «2-34-80? Вас просит Вашингтон». И дальше:

– Здравствуйте! Меня зовут Наташа. Я жила в Москве, а сейчас живу в Америке. Я друг семьи Джери. Его жена позвонила мне и попросила узнать, может, вам нужны деньги? Они готовы вам выслать».

На душе стало приятно. Вот тебе и холодная война, и далекая Америка. Но я сказал: «Спасибо, деньги не нужны».

Через пару лет я позвонил и сказал, что буду в Америке с выставкой и с «Мисс Украина». Но не суждено этому было состояться. Недавно набрал номер, но услышал, что он не обслуживается.

Натали слишком импульсивная, она стремится объять необъятное, иногда ждет вслепую, порой – придумает себе образ, но воплотить не может.

Тамара Удина сказала: «Это европейский снимок, Европа будет им восхищаться. Какие нежные световые переходы, какая пластика, какая нежность в этом снимке». Собраны все лучшие мастера. Нет ничего краше материнской любви – она вечная. Я ее преподнес совсем по-другому: классические цвета, ребенок в белом с красными цветочками. Они едины. Сундучок усиливает название.

Когда-то один человек увидел фотографию Натали, которую я ей сделал. Как он восхищался ее лицом! «Это сделал большой мастер, – таким был его вердикт.

Оксана написала:

Придя – стою и не могу уйти.

Почему? Поверь, я не знаю…

Мой рассудок мне вновь кричит: «Беги!»,

А я к картине припадаю.

Снимал аппаратом «Хасель». Чудесный аппарат, а еще то было чудесное время. Я жил один, не было цензоров, совсем по-другому работали мысли. Сколько было сделано чудесных эротических фотографий! Это был творческий полет. Жаль, когда был молодым, у меня этого не было… Все в этом мире проходящее. Да и мы в нем временные. А поэтому все нужно успевать и вперед бежать галопом.

Как много в этом снимке нежности, непосредственности… Красивая попа гармонизирует с платьем дочери. Это классика, все идет по ее законам – слева направо.

Я много работал с Натали. Где только ее ни фотографировал, какие только ни делал эксперименты! И не мог даже близко подойти к уровню уже созданных с ней фотографий. Это одна из тайн, в которой я не могу разобраться. Люди ее съедали глазами. Не знаю, что они в ней находили, что им не нравилось? Может, их поглощала зависть? Вдруг среди них были колдовские глаза, и они ее сглазили? Это единственный случай в моей жизни, когда я не мог ничего сделать. Сегодня даже не верится, что это было со мной. Сегодня я бы с ее фотографией поехал к ворожке, тогда я до этого просто не додумался, и она бы мне все сказала...

PS. Джери, наверное, умер. Детей у них не было, и он хотел дать деньги на искусство, но я его не понял. Но это мое мнение…

№ 74.

«Олеся. Свет и тень».

Чудесное место съемки. Никто не догадывался, где я снимал. Когда-то поехал с Найдухом на дальний пляж, завел его под трибуны и сказал: «Тут я фотографировал Лесю». На канале, когда строили трибуны для зрителей, поставил Лесю. Очень фигуристая; ноги, попа, волосы – все в гармонии красоты. Когда-то Роман Баран сказал: «У Леси великолепное тело». А как ее любила Тамара Удина! Души в ней не чаяла и всегда что-то приговаривала, всегда что-то клала Лесе в карман.

Как я сделал белые полосы, пусть это останется моей тайной, ведь я на это имею право. Сюжет созрел на месте. Что характерно, я никогда не посвящал модель в то, как я буду ее фотографировать, хотя план всегда был до мелочей выработан в моем сером веществе. С первых дней я внушал Лесе слова Станиславского. Красиво он сказал: «Нужно любить искусство в себе, а не себя в искусстве». И она это усвоила. Всегда после съемки я был, как выжатый лимон. Когда проявлял пленку и видел, что есть кадр, я оживал. А Леся всегда говорила: «Не переживай, Славчик. Есть аппарат, есть пленка, есть я. Если надо – переснимем, и все будет хорошо».

Тернопольские и львовские газеты взахлеб писали о Лесе, чудесные давали заглавия статей. Корреспондент львовской газеты «Л. Г.» Леся Олендий озаглавила свои материалы так: «Женщина из холодильника в творчестве Вячеслава Костюкова. Фотовыставка в стиле «ню»:

«В прошлую пятницу в галерее Василия Пылыпюка открыли выставку с тиле «ню» Костюкова – фотомастера из Тернополя. На открытие выставки с автором приехала и его модель – Олеся Непыйвода и ее мама. Наверное, не потому, что она является героиней фотографий, потому, что вместе с фотографиями обнаженной Леси можно также увидеть ее художественные произведения. Девушка-фотомодель интересна по нескольким причинам. Во-первых, как сказал мне по секрету один фотограф, модель высокого роста – мечта каждого фотографа. Во-вторых, зачаровывают ее молодость и красота. И в-третьих, у Олеси есть изюминка, которая завораживает женщину таинством и дает ей шарм.

«Все так невинно в этих фотографиях… И это благодаря Музе Леси», – сказала на открытии фотовыставки заслуженная артистка Украины Любовь Ластивка. А известный Львовский фотограф Роман Баран совсем серьезно сказал: «Для того, чтобы женщина была на высоте, наверное, ее нужно держать в холодильнике или в холодной воде». Это господин Баран так прокомментировал сюжет фотографии, на которой Олеся выступает в роли моржа. Украиночка или лесная русалка, паучок или девушка, рисующая граффити – в кого бы ни преображалась Леся, она всегда прекрасна. А на открытие фотовыставки Олеся приехала в костюме графини де Монсоро, в котором запечатлена на одной из фотографий.

Да, Леся была сокровище: ее фотографировали, она фотографировала плюс еще рисовала – подобного мир не помнит. Она – индивидуум, она – в одном экземпляре.

Сегодня я Лесю воспринимаю совсем в другом измерении, сегодня она приближается к моему творчеству, она рядом…, а завтра ее уже нет, она будто на других планетах, и только ее фотографии мне об этом напоминают. Она сегодня непревзойденная, она на вершине славы, она под номером один. Золотые слова Муслима Магомаева: «Вечных лидеров не бывает…» Уже прошло десять лет Лесиной истории. На сайте ее смотрит весь мир, люди ею восхищаются.

Мне говорили украинские мастера: «Сделай из меня вторую Лесю. Я не хуже ее. Давай попробуем. Никто об этом не будет знать. Давай попробуем». Возможно, кто-то и пробовал, как мне кажется, но он был просто сражен психологически снимком «Ивана Купала», «Унылая пора, очей очарованье», «Купание графини» и многими другими.

Аппарат «Пентакон».

№ 79.

«Адажио».

Долго я шел к этому снимку. Снимал многих девушек, ежедневно в моем поле зрения была гора пластинок. Вроде, в целом было неплохо, но нужного кадра все не было.

Первая девушка (я ее назвал Японочка) имела милые азиатские черты лица, достойную фигурку. Но была замкнутая, и я начал с ней топтаться на месте. Вторая тоже ничего не принесла, еще не созрела картина боя, как предоставить пластинки – ведь они должны выполнять ведущую роль в кадре. Но я не останавливался, потому что в душе чувствовал, что удача должна меня найти. Время шло, а кадра не было. Съемки продолжались.

И надо же, приходит девушка: росленькая, неплохие волосы, хорошее лицо и какая-то расстроенная. Говорит: «Я живу в одной комнате с вашей моделью, и она каждый день хвастается тем, что она – модель Костюкова и что вы пророчите ей большое будущее. Я вас умоляю: сделайте со мной хотя бы один кадрик, чтоб он был выставочный. Я вас умоляю…» «Приходи завтра вечером, – я ей сказал. – Попробуем что-то сделать».

И началась моя головная боль: я думал об этой девушке, о ее желании и ничего плохого в этом не видел. Долго не мог уснуть, представлял, что пластинки будут подвешены – это точно, лежать буду на полу, свет выставлю… Но как ввести в это лоно модель, я пока не знал.

Вечером она в хорошем настроении пришла фотографироваться. У меня был Женя Удин. Попросили девушку зайти в павильон и полностью раздеться. Поставил – не смотрится. Привели пластинки в движение – пусто. И я ее положил на пол. Раскачали пластинки, и я начал снимать аппаратом «Мамия» 6 х 6. Им легко садить кадр на кадр. Девушка лежит на спине, потом поднимается, садится и снова ложится. Я сделал всего несколько кадров, кадры в накладку. То была игра в рулетку: угадал или нет? А вдруг повезло? Но я это узнал только тогда, когда пленка была проявлена. По негативу я увидел чудесную картинку: внизу – круг, с него начинается кадр, лежат семь пластинок, края темного цвета, модель – загадочно красивая, ноги и руки в единстве, над ней как бы пролетает пластинка, круг от нее – как бы на голове модели, что делает кадр загадочным. Неплохой верх кадра, легкие световые пятна, и модель любуется пластинками, а они как будто улетают, возможно, и прилетают. Структура снимка великолепная. А как он начинался? Принесли гору пластинок, они лежали и с каждым днем давили мне на серое вещество. Была сделана уйма кадров, но я не унывал, я искал и нашел. Название «Адажио» усиливает снимок, и им любуется зритель.

Модель уходила со словами:

– Я больше к вам не приду.

– Чем я провинился? – спрашиваю.

– Я бесфигурная и перед вами разделась.

– Ты не права. В фотоискусстве нет слова «красивая» или «некрасивая», есть понятие «выставочный кадр».

Жила эта девушка в комнате с Татьяной, это лично мое мнение. Она на кадре «Конец века. Покоренная Москва лежит у ног моих», «Привидения являются днем». После этого снимка я просто ожил, груз свалился с моих плеч, да еще такой философски-психологический кадр заставляет любого человека думать, и никто не пройдет возле него спокойно. Создается впечатление, что кадр разбросан. Но когда к нему внимательно присмотришься, то видишь, что он собран воедино. И его собрала девушка-модель, вернее – выстрел рулетки: палец вовремя нажал на курок и создал чудо-кадр. В любые времена он будет оставаться выставочным кадром и радовать взгляды зрителей.

Сегодня уже не могу вспомнить, сколько времени я его снимал – минимум два года. Модель, по-моему, из Киева. Возможно, она его даже не видела. А этот снимок украсит любую квартиру: он дышит жизнью, чудесным замыслом и прекрасным его воплощением.

Мой рекорд в рождении снимка – пять лет. В 70 лет я сфотографировал чудо-женщину. Снимок висел на выставке. А в 76 лет я его довел до завершения, но об этом расскажу далее…

Аппарат «Мамия».

№ 81.

Ах, ножки, ножки! Где вы ныне?

Где мнете вешние цветы?

Процитированные мною слова из пушкинского «Евгения Онегина» очень точно подошли под этот снимок, они его окрыляют, а поэтому смотрящие его зрители всегда о чем-то задумываются.

Да, это настоящая хозяйка леса, а ее ноги просто переступят любую преграду в лесу, они как бы созданы двигаться только вперед. Девушку-модель зовут Олеся, сегодня она – житель Мадрида, одного из цивилизованных городов Европы. Несомненно, что и она стала одним из украшений выставки, потому что Олеся была одной из самых стройных моих моделей.

Привела Олесю ко мне ее мама. Девочке тогда шел 15 год. Стройная не по годам, я и был уверен, что из нее выйдут люди. Мама видела мою выставку, ей понравилось, и она решила сделать дочери подарок. Приехала в Тернополь, вместе с Игорем и моей женой поехали на съемку на дальний пляж. Моя жена сделала ей грим, получилось прекрасно. По дороге я увидал лежащее дерево, и мне сразу пришла мысль: «Вот где надо сфотографировать эту девушку. Лучших условий для ее ног не придумать – только на этом дереве. Оно как будто приготовлено для ее красивых ног!»

К решению этой темы я подошел по-новому. Положил Олесю на дерево, расстелил платье, красиво заложил ей руки, она смотрит ввысь, как бы задумалась, мечтает, лежит по-барски. Олеся тогда не знала, что ее фотографией будут любоваться зрители, что в нее будет влюблен Лондон.

Правильный выбор места съемки – это уже половина успеха. Но большинство фотомастеров это место просто не заметили и прошли мимо. А оно дало диапазон для расширения выставки. Вот так, дорогой читатель, пополняется выставка. Да, мало с этой модели было сделано выставочных кадров – учеба, а потом Испания. Моя дочь с ней встретилась в Мадриде.

Что-то я быстро лечу вперед. Рождаются коллажи, от них невозможно оторвать взгляд. И все это благодаря Роману Барану. Красивую он прожил жизнь. Жаль, что люди этого никогда не узнают… Нет его сайта, да и люди его уже забыли. Как сказал Вася Бурма: «Хорошо, что ты разместил его работы и взял на выставку».

Когда Леся была у меня на работе, зашла ворожка. Удивительные вещи она сказала. Я обомлел. Но Леся сказала, что так оно все и есть.

Сегодня я остался без ворожек, моя ушла в мир иной. Как она все знала и ни разу не ошиблась?! И о Лесе Непыйводе мне рассказывала, и это в Канаде Леся жила.

На этом снимке всего два цвета, но он выделяется своей красотой, взгляд невозможно оторвать. Люди действительно им любуются.

ХХІ век преподнес уйму фотографий женской красоты. Возможно, что-то убрали, что-то добавили, создали образ красоты. Я держал в руках, как сегодня можно утверждать, книгу эротики. Типографический метод представления, ни единого слова в ней не нашел. Возможно, говоря сегодняшним языком, она спечатана контрабандой. Все дамы голые, в красивых по тем временам позах, но все низкого роста, в студии, на природе, и портрет. В то время этот снимок взорвал бы мир. Да и сегодняшнему зрителю он нравится: возле него долго задерживаются.

У Леси уже взрослая дочь, ее маму я видел в интернете. Леся так и осталась стройной, возможно, только совсем немного поправилась.

Аппарат «Мамия».

№ 82.

«Пейзаж аристократов».

Для Олеси произнесенное ею слово «страшно» было сродни понятию «старт». «Страшно» было стать фотомоделью, моржом, избавиться от «химии» на голове, взять в руки фотоаппарат, выйти на подиум…

«Страшно», – сказала она, подходя к лошадям с пачками рафинада. Подношение было приятно, и через какое-то мгновение Олеся из трусихи превратилась в наездницу. Примеру подруги последовала Ира, оседлав вторую лошадь. Можно было приступать к съемке. Рядом со мной – Вася Бурма со своими, как фотомастера, советами и комментариями.

– Ну зачем тебе в кадре нужен этот мачо? Убери его! – требовал он.

В это время лошади по человеческим понятиям начали целоваться. Я успел зафиксировать этот момент, и у меня возникла задумка, чтобы целовались и наездницы. Услыхав об этом, Вася возмутился:

–Да ты с ума сошел! Одно дело, граф и графиня целуются, но абсолютно другое дело, когда две бабы лобызаются и кобылы тоже. Так у тебя поголовное лесбиянство получится.

– А это уже, как посмотреть, – ответил я, лишь бы что-то ответить, хотя с замечанием Василия был полностью согласен.

Но в это время лошадь под Олесей занервничала. Василий тоже это заметил и спросил удивленно:

– Чего это она?

– «Чего, чего…» На твое обвинение в лесбиянстве обиделась – вот чего, – с иронией проворчал я.

Но не время было шутки шутить. Я знал, что даже самые смирные лошадки могут ни с того, ни с сего проявить норов и сбросить наездника. Я тотчас дал команду «отбой».

Девушки с большой неохотой слезли с лошадей. Но знали бы они, с какой огромной неохотой я вынужден был прервать съемки. Оставалось довольствоваться тем, что успел снять.

«Утешил» Рома Баран, ознакомившись с «Пейзажем аристократов»:

– Да, Костюков, ты великий мастер фотоэротики. Это ж надо так, чтобы даже зад кобылы получился эротическим.

Этот кадр я поехал делать с Васей Бурмой на его машине. Моросил мелкий дождь, я был где-то в прошлом… Давно мечтал сделать кадр с моделью на лошади, ездил в Ягольницу на конный завод. Все было пусто-пусто: красавец жеребец даже близко не подпустил к себе. Были еще пробы, но и они без результата. Возможно, я не был готов, или наездницы были не те. Мои мысли прервались, когда мы уже приехали. Стояли две чудесные лошади. Мы с Лесей подошли к ним. Я взял сахар-рафинад и попросил Лесю угостить лошадь, но она боялась подойти.

– Они такие большие! Я боюсь… – тихо проговорила она.

Мои уговоры Лесю не убедили, и я уже подумал, что снова ничего не выйдет.

Подошел хозяин и, не знаю как, но лошадь с Лесиных рук угостилась рафинадом и даже позволила себя погладить. Пошли переоделись, хозяин оседлал лошадей, и девочки сели на них верхом. Потихоньку лошади пошли и у водоема они вдруг поцеловались, завершив построение одного из лучших выставочных кадров. Кадр усилил красиво одетый Бурмой наблюдающий мачо – с него кадр начинается. Все расположение снимка соответствует классическому построению кадра. В конечном счете, все, как говорят, в руках автора – его слово последнее. Съемка проводилась в праздничный день, мачо похищал Лесю. И вдруг я вспомнил, что лошади иногда бывают неуправляемыми. И съемка была прекращена. Покупались в водоеме, мачо подготовил нам трапезу. А я уже рвался быстрее проявить пленку… Спасибо тебе, Вася, что ты завез нас на Хмельниччину, где был сделан этот чудо-кадр.

Парижский искусствовед Ken Shepherd написал: «Вячеслав Костюков: Жрец: Photopoet».

Я, Святослав киевский, являюсь последним языческим королем Украины, умер в 972 г. Тем не менее, дух земли – это плодородные равнины, прежде чем Россия с ее плодовитостью, цветами и культурой, свободой и красотой остается позади. Как можно не поклониться природе, почве и ее строениям, небу и морю! Даже если имена богов и богинь были забыты, они все еще остаются. Кажется, что цель Костюкова в том, чтобы найти их, чтобы поклониться «неизвестным»: природе и это понять, поверить в себя, верить в свои эмоции, настроения, которые связывают себя с самим собой, привязка друга к миру. Мы очень натуральные, и что нас уже окружает, мы ее территория и небо тоже.

Так как Костюков платит дань уважения к его миру, он исследует более глубокие истины языческого человека: красота и желание. В том, что он выходит за рамки простой эстетики, включая полноту. Можно взять любое из своих фотографических изображений и найти слои комплекса психологизма. Даже, казалось бы, простой образ: «Олеся. Пейзаж аристократов» показывает две лошади и всадников, одетые в белые чистоты с дородным слугой в красной рубашке, черные штаны и в соломенной шляпе смотрит на желания и представления женщин, оказавшиеся в разговоре, о своих чувственных лошадях, являются хранителями силы и власти. Эта странная сцена происходит у бассейна, окруженного темным замешательством растительности – исключение, когда присутствуют люди. Этот бассейн является идеальным отражением глубокой старины, когда пруды использовались для древних обрядов. Человек может показаться хозяином природы, но он на самом деле является жертвой своей собственной природы, его желания, свои мечты и свои заблуждения. Искусство исходит из внутренней необходимости, как Кандинский сказал.

Костюков родился на получение камеры и находит свою страсть в спорте. Камера научила его видеть, а физические упражнения научили его чувствам, духовно и приятно чувствовать наощупь. Этот брак визуального наслаждения и физических сил, ума и тела. Очевидно, мысли свои, работы, и он подводит нас к своему лейтмотиву: в обнаженном виде. С давних времен женщины должны были поклоняться, сначала в качестве богини плодородия, то как символ совершенства, как в классической Греции. В эллинской культуре у нас есть Гера, Артемида, Афина, которая возникла из головы своего отца Зевса, однако это Афродита родилась в пене моря от оболочки, которая приносит вместе красоту и любовь. Это Афродиты, которые являются музой Костюкова. Они воплощают в себе то, что является священным и плотским для него: «Фотохудожник и модель», «Олеся. Любовь к жизни и фотохудожник», чтобы увидеть его на работе в поклонении. «Ню» стало неоднозначным символом, поскольку это Advant христианства. Он проскальзывает между чистоты и нечистоты. Потому он и стремится к женской форме с его богатством и коннотации, его работа продолжается во всех аспектах женщины: от рождения до смерти, от моды до наготы, от духовного к чувственному с аллегорическим для комплексов, популярных в аристократии и т.д. Он говорит правду о человечестве. Хотя он рассказывает интерсубъективно, exorcizing своей страсти. Работы «При свете фар» приносят метафоры машины, дороги в ночное время в обнаженном виде. Сладострастные формы скульптуры появляются перед глазами своих, как желание, красота и нежность капсулы. Он использовал искусственные цвета эротической формы, но это его обращение с подсветкой, которая также бросает формы в духовные тени. Эта технология подсветки он использовал для большего эффекта во многих случаях, что делает тало выйти из вокруг, фигуры окостенения его форм в божественное. С фронтальной световое пятно, он позволяет только первое откровение появляться.

Костюков постоянно экспериментирует с соляризацией образа, как и в «Кровавой Мэри» с коллажем – монтаж методов в «азиатских мотивов» и «Танец огня» и методы щели в снимке «Олеся гильотина» и «Торнадо». За его использование визуальных методов является попытка выявить глубокие психологические истины, как мы находим в снимках. Обычно он строит сцену, составляющих каждую деталь, в результате, несмотря на природные лиризм образа и «репортаж», заканчивает, будучи архетипом. Примерами являются «Ночь Ивана Купала», сокровище «Посланье шлю богам своим». Иногда это диалог между телом и великолепием природы: «Олеся два элемента» или «Моя Украина». Последнее название отражает вдохновение, его страна дала ему этот пейзаж, это флора и это атмосфера, которую он переводит на настроение. «Не для любви, ни денег», серия «Олеся» и серия художника «Лето» захватит эту радость, его экстаз таким образом, передавая свои чувства к своей стране, нам. Земли казачьи, танцы и Махно, просторы и свободы и где надежда лежит в пределах красоты.

Существует еще один аспект его работы, которые можно назвать сюрреалистической, но вызванных Станислава Игнация Виткевича, что странное польского художника, который взял мир в его собственных условиях. Мы открываем свой мир: «Конец века», «При золотой свече», «Взгляд Афродиты» и т.д. Существует богохульство, но это очищает, есть безумие, но оно освобождает. Если работа Костюкова он обусловлен его либидо, поэтому наша активируется его фотографиями. Он ведет нас по музею эмоций, которые направляют нас размышлять, думать более глубоко о себе и нашим миром. Он дает больше, чем мы ожидали, и больше, чем мы заслуживаем.

Браво, Костюков, ура искусству, спасибо природе.

Кен Овчарка, сентябрь 2012 года.

Аппарат «Хасель».

№ 83.

Куряновские феномены – останки древнейших известково-песчаных скал, поражающих причудливыми формами. Находятся они в буковом лесу возле села Куряны Бережанского района Тернопольской области.

Я их увидел на фотографиях в небольшой краеведческой книге и тотчас воспылал желанием «закадрить» их, ибо интуитивно я чувствовал, что там должны получиться великолепные кадры. Ведь бывает так: даже визуально не можешь представить кадр, но убежден, что он непременно получится. Древние, как мир, валуны, огромные буки – это нечто извечно величественное, мощное и прекрасное. Вперед к куряновским феноменам, навстречу феноменальным кадрам! «Вперед, и танки наши быстры».

Нанимаю такси, и вот мы катим на видавшей виды «Волге» к заветным феноменам. Разбитной и словоохотливый водитель Володя напоминал мне шофера допотопной скорой помощи из «Кавказской пленницы» – те же фонтаны претензий к «этой чертовой развалюхе». Они усилились, когда колеса «Волги» сменили асфальт на полевую дорогу, которая передала эстафету разжиженной дождями лесной просеке. Но Володя со своим «танком» творил чудеса, продвигаясь вглубь леса с неизменной прибауткой: «Танки грязи не боятся!» И тем самым внесли и свою лепту в создание фотопроизведения. Испугайся они грязи и задержись – были бы проблемы со съемкой. А так на нужное место мы прибыли в нужное время. Именно в полдень солнце на минуту заглядывало сюда сквозь густые кроны деревьев.

В спешном порядке мы расставили «солнечные сети» – зеркала, направив «зайчики» на место съемки. А место было бесподобным. Огромный валун, надвое расколотый могучим деревом и тем утверждающим торжество жизни. И не нужно объяснять, какую смысловую глубину и многогранность приобретает этот кадр при появлении в расщелине валуна прекрасной женщины в естественной обнаженной первозданности.

С пьянящим воодушевлением и необычайным внутренним трепетом я приступил к съемке. Остановись, мгновенье, ты – прекрасно!

Но неожиданно паническим протестом прозвучал крик Олеси.

– Да не могу я больше терпеть! – закричала несчастная, подверженная мощным атакам с земли и воздуха: полчища муравьев и комаров не знали пощады к вторгнувшейся в их владения гостье.

– Потерпи, милая, потерпи, – умолял я, отмахиваясь от противно жужжащих «мессершмитиков». – Искусство требует жертв.

И Олеся вытерпела. И тем заслужила вознаграждение самой природы, накрывшей ей прекраснейшую «поляну» – плантацию красивейших астр. Это был научно-исследовательский участок – детище ученого-биолога. При виде сказочного ковра из астр я тотчас же почувствовал огромный творческий азарт.

Но поскольку у большинства наших любителей природы восхищение в глазах моментально переходит в чесотку рук, то этот рукотворный райский уголок охранялся. И наш не боящийся грязи и преград неудержимый «танк» безропотно уткнулся носом в шлагбаум, а я умоляющим взглядом – в пылевлагонепроницаемое лицо охранника. Но при мне был универсальнейший пропуск, выданный мне на правах жизненного опыта, один из постулатов которого гласит: «Громогласье запретов и законов – ничто по сравнению с тихим хрустом денежных купюр».

– Быстрее раздевайся, – возбужденно крикнул я Олесе, лишь только наш танк нырнул под поднимающийся шлагбаум. Нужно было торопиться, ибо смущенное беспардонностью по отношению к даме солнце вот-вот собиралось опуститься за гору.

Так родилась «Олеся-цветочница».

В Тернополь вернулись поздно. Несмотря на усталость, я долго не мог уснуть, потому что был переполнен впечатлениями. И хотя пленка еще не была проявлена, был уверен, что все будет отлично. Я лежал с открытыми глазами и видел перед собой прекрасное женское создание в расщелине валуна. Казалось, Его Величество Сон видел то же самое. Пораженный этим застывшим во времени прекрасным мгновением, он лишь под утро вспомнил о своих служебных обязанностях Морфея и заключил меня в свои объятия. И на том спасибо.

Дополнением к рассказу о плантации астр будет рассказанная мне история о злоключениях коллег-фотографов из Ивано-Франковска. Не знаю, где они увидели «Олесю-цветочницу» и как узнали о месте нахождения плантации астр, но они отправились именно туда в надежде на удачный фотоурожай. Но, наивные, о «пропуске» они не то позабыли, не то о таком и слыхать не слыхали. Посему на все их размахивания «корочками» и «ксивами», свидетельствовавшими об их высоком членстве, лежебока-шлагбаум даже дверью не повел. Так и уехали, не солоно хлебавши. Сердобольные люди дали дельный совет, и фотомастера теперь уже с «пропуском» предприняли вторую попытку. Но, увы, поезд ушел – астры отцвели.

Воистину искусство требует жертв. При непременном условии – вовремя. И довольно часто – под тихий хруст денежных купюр…

«Придите на цветы взглянуть…» Увидев целую плантацию астр, я вспомнил эти слова в райском уголке Тернопольского педагогического института под руководством профессора Владимира Черняка. А посаженных там астр там было более 300 видов. Они росли на нескольких гектарах, от них невозможно было оторвать взгляд. Но сразу возникла проблема: Леся вся в пятнах, рядом гора, скоро солнце за нее зайдет и всему крышка. Но выручили местные «знахари»: натерли Лесю мазью, и мы были спасены.

Поставил лестницу, внизу – зеркала, навел их на Лесю. В моем распоряжении было не более пяти минут. Но тогда я еще не знал, что удивительный кадр Леси среди астр уже был сделан.

Феномен, 3 галерея, № 158. Два чудо-кадра легли в копилку фотовыставки с оригинальной постановкой модели и чудесно высвеченной.

Дорогой читатель, всю жизнь смотри на окружающий мир, ничего не пропускай и старайся взять от фотографии ВСЁ.

№ 84.

«Шербурские зонтики».

Долго я думал об этой сцене и все никак не мог приступить к ее осуществлению. Зонтики должны играть ведущую роль в снимке. Часто ходили с Лесей на базар и всегда возвращались с покупкой. Уже не помню, сколько мы купили зонтиков, но вышла приличная кучка. Осталось выбрать Выбрали. Купила Леся плавки. И что дальше? А почему их не крутить? Они будут как бы нерезкие, создадут какую-то динамику и на сером фоне будут выглядеть эффектно.

Люди крутили зонтики, а Леся хотела остановить. И в этот момент я нажал на спуск и угадал, сотворив эротический снимок. Леся стоит на носочках, и все в кадре соединено.

Мечтал и думал годами. В Сургуте сделал снимок «Клеопатра ХХІ века». Фон – крутящийся зонтик. Великолепно смотрится. Кадр положил начало этим зонтикам. Думал и мечтал годами, а осуществил все за несколько минут. В этом мое преимущество: думал и создавал. Широта выставки увеличивалась. Это чисто эротический снимок. Эротика и красота – это победа – долгая, но настоящая. Красиво она соединена на сайте: слева – «Елена», справа – «Спешите на цветы взглянуть». Размещение хаотическое, но прекрасное.

Когда я на сайте, я обо всем забываю – любуюсь своим творчеством. А оно зовет меня на новое творчество, хотя рука тянется к красной кнопке: «Остановись, Славчик, тебе скоро 79 лет, а ты витаешь в облаках. Пора опуститься на грешную землю, ты уже много сделал».

Все ворожки ушли в мир иной, друзья за ними, я сегодня остался один. Тяжело писать книгу, но я стараюсь оставить хоть что-то о съемке – умный человек в любом случае сделает для себя приятные выводы.

Аппарат «Хасель».

№ 85.

Сургут, фотостудия «Радуга».

Это огромные площади, большой павильон, большие лаборатории. Игорь там жил. Я ему говорил: «Такой метраж помещений тебе не будет даже сниться». И тут я оказался прав.

Я прокладывал себе дорогу, помощь была отовсюду. Куратор «Фото России» Юрий Морозов всегда говорил: «Министерство хорошие идеи и дела всегда поддерживает». Сегодня даже не верится, что это все когда-то было и было красиво: были выставки, а потом в Москве, как обычно, в центральном Доме художника.

Сегодня Елена живет в Ханты-Мансийске. Она – один из ведущих дизайнеров России. Красное платье – это ее творчество. От него веет как красотой, так и простотой, в нем читается изысканность новизны. Это было более 30 лет назад.

Я много ее фотографировал. Но были маленькие просчеты. Сегодня на компьютере их можно было бы легко убрать. Фигуристая, от нее веет классикой. Полная гармония красоты.

Львов, ноябрь 1999 года, фотогалерея «ЛГ». «Шерше ля фам» Вячеслава Костюкова, корреспондент Алина Семерякова:

«Во Львове, к сожалению, какое-то двойное отношение к обнаженному женскому телу. Вроде и нравится, а признать это мы боимся. Не дают развернуться творческим людям. Приблизительно так осознанно высказался известный львовский фотомастер Василий Пылыпюк, открывающий 21 ноября в своей галерее выставку «Моя любовь – женщина» тернополянина Вячеслава Костюкова.

В галерее, как точно высказался один из гостей, всегда бывает «либо очень пусто, либо чересчур многолюдно». А в этот раз просто яблоку соблазна негде упасть. Сколько любопытных собралось посмотреть на работы мэтра женского портрета – фотохудожника, которого очаровывает женская красота, грация, очаровывает увиденное не только глазами, но и сердцем влюбленного художника.

Вячеслав играет светом и тенью в студии, любит утренний рассвет и закат солнца, а поэтому этюды-фотографии сделали образы женщин ближе к натуре мастера. Кстати, фотоэксперименты он начал проводить после возвращения из Москвы, куда, по всем законам, как когда-то в Рим, едут постсоветские художники освободить энергию.

Львов встретил Костюкова осторожно. Зато на выставках в России, Украине и Белоруссии его работы были признаны и получили лучшие отзывы. Сейчас Вячеслав в Тернополе, он не изменяет городу, в котором находит образы и стимулы для творчества. Благодаря тернополянам появились новые его работы: «Русалки», «Галычанки», а также коллажи. И на всех этих снимках модели разные и нежные, у всех чувствуется альтернативность, особая смелость и любовь «зрелого художника со взглядом влюбленного мужчины». Внизу – фото Елены и фото Клеопатры, вверху – фото Горбачева и заметка под названием «Власть – как бешеная собака».

Ни одна телепередача не пропустила фото Елены. А как ее съедали зрители глазами! Она всех завораживала портретом в полный рост, изяществом фигуры, стройностью ног и великолепием бедер. Сегодня мне кажется, что я где-то что-то упустил, недоработал. Шикарная модель… Из Москвы ей звоню и говорю: «Ты на афише». А она отвечает: «Это не я на афише, это мое платье».

Павильонная камера, объектив «Ксенар» 360, пленка 13 х 18.

Трудно было снимать камерой, но зато это качество плюс чудесный объектив. Приходилось ждать, когда увидишь негатив, более двух недель. Проявил и лишь тогда увидел. Это было закономерное явление. А сегодня – моментальный результат, цифра все поменяла – практичная, стерильная печать снимков. Среднеформатный цифровик стоит очень дорого, а к нему хотя бы пару объективов надо иметь…

№ 86.

«Олеся. Грация».

Я торчу от этого снимка. Да, это грация модели. Тамара Удина сделала нежный рисунок. Она любила Лесю, души в ней не чаяла.

Сколько на этом снимке оттенков: середина как бы чуть темнее, модель стоит словно бы в кругу, красиво свисают волосы, фигура – классика. Я люблю это фото. Здесь все параметры модели.

Сегодня Леся – житель Канады. Как жаль, что Тамара ушла в мир иной… У Леси есть сын, ему уже четвертый год. Сколько красивых девушек покинуло страну! Они ласкают глаза иностранным гражданам.

Сегодня зашел в интернет, посмотрел Торонто. Чудо-город, пять миллионов населения, много зелени, красивая архитектура. Я даже сегодня позавидовал Лесе: мне кажется, Канада сегодня самая спокойная страна. Там большая украинская диаспора. Возможно, они внесли весомый вклад в развитие Канады. Да, Торонто – не Тернополь. Это цивилизованный город. Сегодня я в воспоминаниях о Лесе. Как я когда-то не побоялся объявить, что сделаю фотовыставку с одной моделью! Роман Баран тогда не поверил, что это возможно. А я сделал. Поистине, «только смелым покоряются моря». Но как я вкалывал, как много работал! Какие были разнообразные съемки! Я ежеминутно о них думал. Вечером не мог уснуть.

Сегодня я рассматривал фотографии и сам удивлялся, насколько они разные, а красота просто завораживает. А коллажи! Это же высший пилотаж! ХХІ век… «Мои года – мое богатство». Леся – индивидуум, она ввела новое русло в фотографическую жизнь. Сегодня я часто выношу ее фотографии на первое место. Сегодня «Унылая пора», «Думы Мефистофеля», «Графиня де Монсоро» наступают на пятки новым работам. И это все делал я?

Спасибо Степану Назаренко. Это он направил Лесю ко мне. Это было так давно… Сегодня все это нужно описать. Мастера, не бойтесь, идите смело вперед. Возможно, не все получится сразу, но вы не бросайте своего занятия, и у вас все получится. Ищите и найдете.

На этом снимке Леся – настоящее чудо. Такие параметры я видел в магазине 60-х годов прошлого века, каталог «Париж для Голливуда». Тогда вкусы были другими. Сегодня они возвращаются и, по-моему, навсегда вытеснили худых моделей. Да, вкусы разные, но мои вкусы признаны корифеями фото и, судя по посещаемости моего сайта, и всем миром.

Аппарат «Пентакон».

№ 87.

«Славичек, спасибо за «Купание графини». 25.06.2005 г.» – так подписала присланную мне книгу Леся из Канады. Увидела картины Ренуара и вспомнила себя.

Как долго я готовился к этому снимку! Нашел таз, его очистили и отшлифовали, достали из мешка в перчатках. И первое, что я подумал: «Этот снимок должен быть красивее тазика». И вдруг испугался своих мыслей – тазик был очень красивый. У Толика-антиквара одолжил чайник. Появился первый нерешенный вопрос: где снимать? Павильон отпадал – бани нет. И вдруг стукнуло в голову: у меня в квартире!

Взяли с дочерью светильник, штатив и пошли ко мне. Расстелил на кровать китайское покрывало, рядом висело зеркало и старинные часы. Сделал в зеркале красный цвет, и лампочки горели на его фоне. Все было красиво, и аппарат «Пентакс» уже был готов к бою.

В тазу было много пены. Леся красиво села, а Таня еще и сверху положила на Лесю пену. Леся взяла чайник и начала лить на себя воду. Это было великолепное зрелище. Процессу немного мешал белый котик, которого звали Фусик. Я его взял в один из кадров, но этот кадр мне как-то не присмотрелся.

На машине спечатал контрольки, пару дней их рассматривал, и Танюша спечатала этот кадр. Первый снимок увидела художница Валя. Сколько лестных слов она сказала: «Это чудо. Во-первых, сам замысел, во-вторых, Леся отлично получилась. Чудесное цветовое решение, красивый фон… Настоящий барский уголок».

Валя и Тамара Удина – это два человека, которым я верил. Правда, Валюша сначала почему-то недолюбливала Лесю, как-то предвзято на нее смотрела: «Это ты ей дал дорогу, ты ее везде продвигал». А я ей отвечаю: «Это мой долг – продвигать модель». Потом Валя полюбила Лесю. Наверное, за ее трудолюбие, за ее рост в творчестве. Она первая сказала: «Я бы этот снимок сделала 1 м х 2 м и повесила эту красоту на самом видном месте на выставке». Удина тоже была в восторге от этого снимка: «Какая грудь, какие ноги!»

Леся нравилась всем. Светлана Мычко писала: «Из взаимоотношений мужчины и женщины может родиться что угодно – даже удивительная выставка. В городе на них часто обращают внимание, ибо эта пара даже внешне смотрится как-то по-особому. Немолодой, уже совсем седой мужчина с длинными волосами, собранными в стильный «хвостик», и намного выше его стройная девушка с красивыми, тонкими чертами лица и глазами русалки. О них ходит много сплетен, но распространяют их в основном те, кто в силу своих возможностей просто не воспринимает людей раскомплексованных силой искусства.

Вячеслава Костюкова газеты называли «Пионером советской эротики», а Олесю – «Западноукраинская мисс фото». Поступив в Академию народного хозяйства, Олеся приняла участие в конкурсе красоты «Карпатская красавица – 99», где получила звание «Мисс пресса». Для конкурса красоты нужны были хорошие фотографии. И девушка обратилась к одному из лучших фотографов Ивано-Франковска – Степану Назаренко. А он удивился: «Ты же в Тернополе! Почему не идешь к Костюкову? Он ведь такой классный мастер!» И Леся пошла к Костюкову, чтобы сделать фото для конкурса. С этого момента ее жизнь изменилась…

«Я сразу увидел в этой девушке будущую фотомодель. С первого взгляда как будто что-то щелкнуло в голове, подсказывая: «С этой девушкой стоит работать», – вспоминал о той встрече Вячеслав.

В том же году Леся получила звание «Западноукраинская мисс фото 2000 г.» «Когда я получила ленту с этим почетным титулом, – рассказывала Леся, – я решила, что должна честно его подтвердить именно фотографиями».

С Вячеславом она постоянно общается и уже третий год регулярно фотографируется. Среди снятых фото есть много эротических. Во-первых, лично мне его работы очень понравились. Во-вторых, я никогда не думаю плохо о людях наперед, еще ничего о них не зная.

– А как относятся к твоим откровенным фотографиям, например, в Академии, – спросила я Лесю.

– Нормально. Даже предлагали сделать выставку. И наш недавний ректор, а сейчас депутат Верховной Рады Александр Устенко тоже хорошо отозвался.

Олеся! Вячеслав! Прошу прощения, но я должна задать вам не совсем тактичный вопрос: ходят слухи, что у вас не только съемка, но и роман. А ведь у вас разница в возрасте 40 лет…

В.К.: – Ах, злые языки! – как сказал классик. И вправду, страшнее пистолета! Знаете, Мопассан, известный мастер любовной прозы, ни разу не изменил своей жене, тогда как в своих художественных произведениях…

О.Н.: – Могу сказать только одно: Вячеслав – самый дорогой мне человек (родители – это другая плоскость). Благодаря ему я поверила в свои силы, нашла себя, по-новому открыла окружающий мир.

– Вячеслав, как вы воспринимаете Олесю: как Пигмалион свое творение – Галатею, как творец – музу, как булгаковский Мастер – Маргариту?

В.К.: – Я воспринимаю ее как недосягаемую звезду из иного мира, которую не знаю да и узнаю ли когда-нибудь? А вообще она самостоятельная личность, и не надо ее лепить, как Галатею, ее нужно только понять.

– Олеся, вот представь себе: ты полюбила парня, а он тебе вдруг говорит: «Все! Больше никаких фотосъемок!»

– Такого я представить себе не могу. Но это было бы последним, что бы он мне сказал!

Одним из результатов творческого содружества маэстро Вячеслава и его звезды Олеси стала уникальная общая фотовыставка, где его фотографии пополнились рисунками Олеси. Рассказывать об экспонатах фотовыставки нет смысла – ее нужно видеть, чтобы получить настоящее впечатление от того, сколько разных лиц может иметь одна-единственная женщина, в скольких образах она может выступать. Правда открывается только там, где существует Мастер, который по-настоящему видит ее и хочет открыть всему миру».

Света Мычко.

PS. В этой книге Ренуара над словами Леси наклеен входной билет на выставку «100 картин из музея «Метрополитен». Действителен только на один сеанс с 10 до 11.45 11 сентября 1975 года. Москва. Цена 1 р.50 к.

Прошло 39 лет. Возможно, на подобных выставках в Москве я получал заряд. Билет достать было невозможно, книгу купить – проблема. А сегодня – проблема издать книгу. Что будет еще через 40 лет…

Аппарат «Пентакс», нормальный объектив. Свет окна без солнца плюс 500 ватт галогенка. Красоты добавляет антикварная рама, до блеска начищенный таз и отражение в зеркале настенного бра. Все это создало вид старинного уголка в барской квартире. Важная роль отведена антиквариату. Леся получилась очень оригинально: привораживающая фигура, мыльная пена на теле. Это постановочный кадр. В нем все размещено по законам жизни: одно цепляется за другое, и все выливается в завершенный кадр.

Меня всю оставшуюся жизнь будет мучить вопрос: сможет ли кто-нибудь когда-то повторить Лесю? Прошло уже 15 лет, но замены ей пока не нашлось.

Я о Лесе заявил после нескольких лет работы с ней. Часто вспоминаю слова Романа Барана о том, что из одной модели нельзя сделать выставку. А я доказал обратное. Просто автору фотографий, прежде всего, надо преодолеть психологический барьер и помнить, что не святые лепят горшки. Считаю, что на фото Леся раскрылась полностью. Того, кто захочет ее повторить, будут смущать фотографии «Унылая пора», «Купание графини», «Моржонок», «Ночь Ивана Купала», «Встреча веков», «Искушение на диване», «Олеся, стёкла», «Пейзаж аристократов», «Графиня де Монсоро» да и множество других снимков. Да, я раскрыл Лесю полностью. Сегодня я бы уже не взялся за такую сложную работу. Мозги должны думать и ничего не бояться. А мне уже почти 80 лет… Чтобы заниматься фотографией, нужно ее очень любить. И я всегда полностью отдавался своему делу. Сейчас смотрю на это кадр и думаю: какой удивительный свет я сделал в зеркале! Это золотая середина снимка, его яркое пятно, усиливающее общую картину.

О первой моей книге на сайте есть чудесные отзывы. Володя Фроленков красиво и нестандартно ее написал. Скоро будет на сайте первая галерея из третьей книги. Уже описаны вторая и третья галерея. Вторая моя книга стала бестселлером. Это слова Мельничука: «Это бомба, ядерная начинка, зритель от нее не может оторваться взгляд, она всех чарует и привораживает».

Валя-художница от «Купания графини» была просто в восторге. Она считала, что этот снимок надо спечатать в самом большом размере и начинать с него экспонирование выставки.

№ 88.

«Хозяйка Медной горы», потом «Шахерезада».

Снимок был сделан на Республиканском конкурсе парикмахеров в Тернополе примерно 38 лет назад. Девушка приехала из Львова. Она была довольно колоритной дамой. Но в поле зрения львовских фотографов не попала. Когда я вошел в зал и увидел ее, у меня поднялось настроение: это будет выставочный кадр. Красивое платье, чудесный макияж, корона… Она словно из сказки. Ей сказали: «Вы понравились большому фотомастеру». Но она грубо и некорректно высказала свое мнение обо мне.

Тем не менее, наше сотрудничество все же состоялось. На снимке получился размытый фон, все фото в зеленой тональности. Какой у нее взгляд! В мыслях она где-то далеко… Когда выставка была во Львове, ее подруга восхищалась ее образом и сказала много комплиментов в мой адрес: «У Вас талант, с которым можно только родиться».

Было очень много желающих приобрести это фото. Оно способно создать величие квартиры, подчеркнуть изысканный вкус ее хозяина. Фотография должна быть в раме, в широком багете, тогда ее содержание существенно возрастает.

Сегодня в Украине сложное положение, люди не имеют денег, фотографируют вся и всё на телефоны. Хорошо помню, как снимали слайды 24 х 36. В Загсе снимали кино. Люди спохватились, вспомнили о пленках. Проектора нет, и негде посмотреть. Так и лежит кинопленка в коробке. Иногда о себе напоминает и навевает грустные мысли: что с ней делать?

Я более 60 лет – с фотоаппаратом. Все развивалось на моих глазах, росло качество аппаратов и объективов. Да, СССР в этом деле был на втором месте после Германии. Пленка стоила копейки, черно-белой бумаги было 7 номеров: качественной, картон на толстой подложке. Пленка была и в бобинах, 286 метров – в коробке. Химикатов – море, закрепитель – 5 копеек килограмм. По-моему, первый толчок сделала Япония. Она быстро освоила производство аппаратов, но самое главное, что она их все время совершенствовала. Первые мои цветные снимки были сделаны в районе 70-х годов прошлого столетия. Снимал дочь, печатал без светофильтров, промывал в ванночке, часто менял воду, и самое главное, что эти снимки живут по сей день.

В книге «Фотоальманах» когда-то написали, что высший уровень творчества художника – живопись. Тогда, по логике, высший уровень фотографа – светопись. Но, видимо, так удивило человека техническое волшебство, что уже более века он не ищет синонимов названию своего дела и все время твердит: фотография, фотография… Иногда сократит: фото. Иногда скажет: фотокарточка, фотоснимок. Или еще короче: снимок. В повседневной жизни фотография была и остается документом времени. Она помогает человеку полнее ощутить себя частью природы, выявить тонкие, хрупкие связи между собой и окружающим миром, а также в отношениях между людьми.

Эта моя книга – о людях с фотокамерой, которая позволяет им донести до нас свои мысли и чувства. Неизвестно, что в конце концов формирует образ. Может быть, коварное сознание временности, преходящести всего сущего. Любой проживаемый миг неповторим. Но достоин ли он архива памяти? На все эти вопросы отвечают фотографии, если ее служители страстные и зоркие, терпеливые и точные, жизнерадостные и добрые свидетели времени.

За время существования фотографии природный мир значительно изменен человеком, и снимки наших дней обычно отражают дело его рук: и удачи, и печальные последствия. Такие снимки становятся объективными документами эпохи, но они могут быть и исходными мотивами реконструкции и восстановления. Фотография как искусство отражения мира не виновата в том, что человечество не извлекает уроков из прошлого.

Каждый читатель нашего альманаха может принять участие в следующем его выпуске. Скорее, это пробный выпуск о фотографии для фотографов. Ну, и для тех, кому это просто интересно.

Кстати, снимок, о котором идет здесь речь, был спечатан 1 х 2 метра. По принципу: красивого должно быть много. Зрелище эффектное.

Но нищета в Украине на творчестве ставит крест…

Вспоминаю фотовыставку «Ветер с Востока» в Запорожье и во Франции. Все было красиво упаковано: деревянные ящики, фотографии большого размера вставлялись в пазы, обклеенные мягким материалом. Никто не боялся большого веса груза, все оплачивалось без затруднений.

У меня сегодня валяется более 250 фотографий. 6 авторов по теории чудо-выставки. Как мне кажется, подобного мир не видел. К этому присоединяется множество ценителей фотографии. Иногда я выходил из себя: как я ко всему этому пришел? Моя квартира вся в фотографиях. Обклеил даже коридор. Но самое главное, что моя внучка тоже начала обклеивать свою комнату фотографиями. Это самое оригинальное, что она пока смогла сделать.

Аппарат «Пентакон», объектив 180, открытая диафрагма.

№ 89.

«Леся. Окно к предкам».

Права поговорка: Бог любит троицу. Теребовлянская крепость… Сколько раз я туда ездил и все думал, как же там провести съемку? Сначала не знал, потом все время чего-то не хватало, потом сделал пару кадров, но один из задуманных все же не успел. Возможно, еще и сделаю. А если нет – то, значит, такова его судьба.

С моделью Олей встречали делегацию из Арабских Эмиратов во главе с господином Чад. Они возвращались из Карпат с председателем Союза художников Николаем Селюченко. Заехали на фирму, посмотрели выставку. Очень внимательно все осматривали, потом спросили, можно ли сфотографировать работы. Я разрешил. Господину Чад очень понравился снимок «Окно к предкам». Члены делегации долго стояли и разговаривали на своем языке. Много фотографий перефотографировали. Особенно, как мне показалось, им понравилась рамка, в которой экспонировалась на первых порах фотовыставка.

Оля была одета в национальную одежду, выглядела чудесно. Ужинали в ресторане «Украина». Господин Чад – вегетарианец. Что он кушал – я прямо ему завидовал. Танцевал с Олей. На руке у него был оригинальный браслет. Я все думал, что он означает. Мне кажется, что эта красоты с чем-то связана. Стройная Оля очень выделялась. Была с нами и ее мама. Прогулялись к озеру. Хорошо и долго общались. Оля была в красных брюках, которые подчеркивали ее прекрасную фигуру.

Переночевали. Утром встретились у гостиницы, сфотографировались, и они поехали на Киев. Господин Чад был как бы спонсором Союза фотохудожников Украины. Читал лекцию в Киевском университете.

«Окно к предкам» – удачное название. Старинные камни, Олеся одета в украинском стиле, на голове – венок из хризантем, она как бы смотрит в прошлое, хочет что-то увидеть и узнать. Как хорошо, когда снимок и название – в полный унисон. Выложил камень, деревянное окно, все родное. Как много они видели, много пережили!

Вася Бурма сделал выставку фото крепостей. Какой это огромный труд – все объездить, там встречать и провожать солнце. А на этом фото Леся как будто хочет что-то увидеть, держась за старинные камни. Она в образе и хочет почувствовать прикосновение «преданья старины глубокой». Все это было не наиграно, а рефлекторно исходило из нее, усиливая таким образом замысел снимка.

Часто вспоминаю слова Леси: «Знаешь, Славчик, на расстоянии 100 метров можно сделать целую фотовыставку, только нужно быть очень наблюдательным и внимательным». Это относится и к крепости в Теребовле. И все же я не все из нее изъял – есть еще планы не нее. Но, когда вспоминаю о своем возрасте, понимаю, что не всем планам суждено осуществиться. А как мне сегодня хочется подстричься: бороду, волосы. Но не хочу нарушать свою традицию. Леся, вроде, обрезала косу. Не знаю, что ее на это подтолкнуло.

Первая моя книга всем нравится. Написано много чудесных отзывов, и все ждут следующую книгу – «Сильнее, чем любовь». Да, очень громкое и красивое название, но и содержание будет ему соответствовать. Книга – это все, что может быть прекрасным в образе человека. Описывать свою жизнь очень сложно. Сначала я думал, что не все нужно писать. Но в какой-то момент пришло прозрение: а зачем умалчивать? Ведь то была моя жизнь. Она мне подсказывала, как снимать, в какие позы ставить моделей, как избегать повторов сюжетов… Возможно, с самого начала творчества я сделал правильный выбор.

Да, миллионер господин Чад просил, чтобы я взял его фотографию для экспонирования в Москве. А самый умный шаг Леси, что она послушала меня и перечитала журнал «Советское фото» (все о съемке) и сделала выводы. Она переложила все закладками, чтобы те, кто будет читать, читали именно это.

Сколько людей было в той крепости, возможно, были и фотографы, но они тогда не думали об этом, они не знали, что в таких местах можно сделать удивительные фотографии. Но до этого нужно расти, нужно учиться, чтобы сделать съемку разнообразной. И если вы на серьезном пути, то обязательно к этому придете.

От этого снимка веет простотой, но он очень красив, да и название его усиливает. Сколько мы там с Лесей всего обходили, облазили всю крепость. Много было сделано фотографий, и все они хорошие. Но на выставку я взял именно этот кадр. Отбор – это самый сложный процесс, потому что всегда л что-то отбрасывать, ведь это – твое творчество.

Аппарат «Хасель».

№ 90.

«Несет Леся воду».

На снимке – артист театра Александр Папуша и модель Леся. Фотографировали в тернопольском гидропарке. Я долго искал место для этого кадра. Весь гидропарк облазил. Парень и девушка в национальных костюмах, стройные березы, речка и голубое небо. Леся в венке, с коромыслом на плечах (я одолжил его в музее), много ленточек на костюме. Александр в красных шароварах, он облокотился на дерево и смотрит на Лесю, их взгляды встречаются. Папуша красиво стоит. Он как будто что-то хочет сказать Лесе. Получилась интересная картинка, от которой невозможно оторвать взгляд. Белый цвет берез усиливает кадр, он очень живой и показывает красоту Украины. И молодая пара – чудесная.

Правильно писали газеты: «Костюков старые кадры преподносит по-новому». Да, я когда-то смело взялся соединить две красоты – красоту модели и красоту природы. На первых порах было сложно: я не мог определиться, в каком русле нужно идти. Но снимки модели с национальной одежде были явно выигрышными. Чья-то легкая рука мне помогала по жизни. Отца Александра я знал еще по жизни в Ровно. Как это давно было! Всю жизнь я был в поиске, искал и находил удачные кадры. Вся жизнь – поиск…

Леся – это индивидуум. Она войдет в историю фотографии. Леся полностью раскручена, это признали все.

Да, творческая жизнь всегда осень сложна, но в то же время очень интересна. В ней всегда чего-то не хватает. Планов было очень много, но, как ни странно, они все осуществились. Снимки, подобные этому, украшают и разнообразят фотовыставку, ведь их цена и определяется их разнообразием.

К съемке этого кадра готовились основательно. Был составлен предварительный план. Достали красивые костюмы, тщательно выбрали место. Модели профессионально позировали. Я выбрал этот кадр из всех, что были сделаны, спечатал горизонтальный и вертикальный формат. Украинская природа, украинская одежда и диалог Леси с парнем… Что может быть красивее?

60 лет назад в далеком Забайкалье я сфотографировал мамочку. Фотоаппарат «Супер-спорт». Вспоминаю, как мы под кучей одеял заряжали пленку. Когда нечем было дышать, менялись местами. Память не сохранила, кто все-таки ее зарядил. Это был 1953 год. Помню ускоренный харьковский проявитель. Не было ни градусника, ни секундомера. Спечатали и проявили. И, как ни странно, по сей день живет эта фотография. Это какая-то воля судьбы…

Я всем советую вести дневник. А вдруг на склоне лет вы решите написать книгу… Да и просто так будет приятно прочитать и вспомнить свою юность и молодость.

Очень жалею, что я не записывал дату съемки. Пленки маркированные, советские, в основном «ДС – 4» и «ЦНЛ», немецкая – «NC – 19». За кадром кадр, тематически разнообразные и интересные, разные модели. Так росла выставка. Итог подвел Лондон. Фотограф из Америки сказал: «Я не верю, что эту выставку сделал один человек. Слишком широкий диапазон мышления. Какая мозаика цвета! Краски просто завораживают. Только корифеи фотографии могут все это увидеть и по-настоящему оценить».

Вот и на этом снимке слились воедино пейзаж украинской золотой осени и романтика свидания. Молодой человек в порыве чувств, смущенная и невинная Олеся…

Жаль, что сорвалась съемка на Байкале и Камчатке. Мечтал также снять Черное море и Кавказ. Наверное, с их красотой выставка была бы еще интереснее.

Аппарат «Хасель».

№№ 92 и 110.

Серия «Марина».

Два ярких снимка Марины: оба эффектные, но в то же время очень разные. Беда в том, что их было три. Висели они в рамке под стеклом в выставочном зале. Были тогда в гостях два искусствоведа – один из Львова, а второй из Киева. Показывая на эти снимки, киевский сказал: «А говорят, что Костюков не пользуется компьютером». Львовский ему парировал: «Еще не создан компьютер, чтобы делал подобное!»

Третий снимок был самый эффектный. Но случилось так, что он прилип к стеклу, и, когда его пытались снять, часть фотографии оторвалась – осталась на стекле. Сегодня это повторить невозможно. Тогда все делалось вручную.

Зеленая и красная… Это просто совпадение, что на сайте эти снимки Марины висят рядом. Они создают самую яркую точку второй галереи. Возможно, что я попытаюсь на компьютере восстановить третий снимок. С десяток фотографий, пожалуй, возьму на выставку (60 х 90 и 50 х 60), чтобы усилить экспозицию.

Марина – главное звено в выставке. На снимке «Марина зеленая» она как бы не от мира сего: загадочная, даже не похожая на себя. Высвечена яркими красками, бесподобные волосы, серьезные глаза и строгие губы. Это был самый яркий портрет на выставке. И все благодаря Свете: после «Кровавой Мэри» я начал экспериментировать с Мариной. Девчонки, я вам обоим низко кланяюсь за то, что вы внесли золотой раздел в выставку.

Когда думаю о Марине, меня захлестывает вихрь эмоций. Красивая и глубокая по внутреннему миру модель. Она на самом деле была любимицей Советского Союза. Родилась и жила а Украине, в Донецкой области, потом поехала в Сургут. Как жаль, что у меня не сохранились газеты, которые писали о моей выставке! Часть их была у Игоря Курдачева, но после его смерти сын все выбросил. Возможно, что после моей смерти Марина еще больше вырастет в глазах зрителей. Во всяком случае, мне бы этого очень хотелось.

А сейчас я предлагаю вам почитать материал, который дала о моей выставке газета «Львовская правда»:

«О, МАРИНА! – только и смог произнести наш корреспондент после посещения эротической фотовыставки…

Марина была поистине прекрасна. В купальнике и без него, на фоне реки и у водопада, среди наяд и русалок, с лилией в руках… словом, в любых видах и положениях. Автор откровенно любуется своей моделью и предлагает зрителю вместе с ним насладиться ее очарованием и молодостью.

Впрочем, на выставке цветной эротической и салонной фотографии под интригующим названием «Моя любовь – женщина!» достойно представлены и другие девушки-сибирячки. Обаятельная Наташа, загадочная Гулия, экстравагантная Елена убедительно доказывают, что в городе Сургуте живут, вероятно, самые красивые девушки в стране.

Объектив Вячеслава Костюкова схватывает его героинь в самых неожиданных ракурсах, автор придирчиво сравнивает свою избранницу с темпераментной Репиной и даже с гордой сургутской королевой и после непродолжительного колебания делает свой выбор: «И все-таки Марина!»

«Волшебная» Марина, «мокроволосая» Марина и даже «поцарапанная» Марина, она (не будем спорить с художником) достойна целого театра.

Москвичу В. Костюкову – 49 лет. Это его первая персональная выставка, плод двадцатилетних поисков и экспериментов в жанре авторской цветной фотографии.

Выставка вряд ли шокирует даже самых строгих блюстителей нравственности: хоть большинство девушек автор запечатлел (как бы это помягче сказать) в костюмах Евы, но сделал это очень художественно и профессионально.

«Портретисту мало одного желания проникнуть в мир людских пристрастий, а тем более в мир волшебства и грации, вечной, желанной тайны – женщины, которая является труднейшей моделью. Нужны еще время и силы, опыт и самоотдача».

В справедливости (или спорности) этих слов художника львовяне могут убедиться ежедневно с 11 до 19 часов по адресу: пл. Рынок, 6, где развернута экспозиция». (А. Катачин).

Красиво газета написала… А ведь мне говорили близкие люди, что Марина – не та модель, на которую можно делать ставку. Хорошо, что я никогда никого не слушал. Доверялся только своей интуиции и молча продолжал снимать. «Марина зеленая» – это сочный, яркий снимок. Все это было сделано вручную, лишь потом немного усилено на компьютере. Только сегодня я осознаю, какой это был адский труд! Бытовики спрашивали: «Как вам удается совмещать творчество и план?» А планы у меня были огромные. Когда творит душа, тогда есть и качество, тогда находится время и делается план, и все идет по четко намеченной и расписанной программе.

План-планом, но почему тогда резались расценки после войны? На заработную плату было 50%, потом – до 20%. Начальник областного бытового управления Куренной как-то сказал: «Если бы сегодня были послевоенные расценки, то на каждом изделии можно было бы ставить «Made in Ternopol». При Горбачеве написали договорную систему. Машинистка ошиблась: вместо 6 тысяч написала 600 рублей в год. Все было утверждено и боялись переписать. Сколько государство потеряло денег! Московское издательство «Репортер» имело минимальный налог. Все и на все платилось когда-то на деньги бытовиков: строились заводы и дома быта, «Кодак» и «Agfa» обещали давать бумагу, пленку и химию государству, а оно будет продавать все это народу и мастерам. Цифровой аппарат все уничтожил, бытовики остались без работы.

В советское время Украина была всегда после России, она шла на втором месте. Сколько одного газа дала Украина России! Если бы Кравчук не поехал в Минск, возможно, не было бы СНГ. Тогда не было даже секретарши, которая набрала бы на машинке условия СНГ. Пару человек спецназа могли бы это все уничтожить. Народ два раза обобрали с деньгами. Доллар был ничто – 67 копеек он стоил в государстве. А сегодня правит доллар, цены – с ума можно сойти: мясо, овощи, рыба… Ющенко принял Украину с 20 миллионами коров. А сегодня где они? Один Лукашенко все сохранил, у него все работает. Европа его восприняла – это настоящий хозяин.

Павильонная камера, объектив «Ксенар».

№ 93.

«Подарок инопланетян».

Новое, смелое, завлекающее решение съемки. Сегодня даже мне не верится, что я это сотворил.

Оля – чудесная модель: рослая, красивые волосы, нежные, может, даже чересчур нежные черты лица. Меня все устраивало. Я хотел с Олей внести что-то новое в раздел фотографии. Как написано в книге: «Живописец счастья не может писать хищных зверей». Вот и в моих работах с Олей прошел перелом творчества. И как хорошо, что этот перелом не завел меня в тупик…

Я много думал, хотел вступить в ХХІ век с новым типом красоты, с оригинальной смелостью обнаженного тела. Я всегда говорил: «Какое счастье, что я до сих пор фотографирую и не отличаю работу от счастья». Как красиво когда-то сказал Ренуар: «Для того, чтобы обрести счастье, радость и спокойствие, мне не нужно было уноситься мечтами в некий необычный, волшебный мир». Он умел находить прекрасное в реальной жизни. Ренуар был убежден в том, что искусство призвано дарить людям радость и ХХ век благодарил его за это: «Я знаю людей, которые в тюремной камере для того, чтобы защитить себя от одиночества, от разрыва со временем, обращали свои мысли к картинам Ренуара, как к последнему и наиболее высокому выражению свободы, к которой стремится человек».

Вот и я вступил с Олей в ХХІ век. «Подарок инопланетян» – это вызов фотографическому миру: «Смотрите, учитесь и догоняйте». Я не забыл, как когда-то журналисты писали обо мне гадости, хотя я их уважал. «Терпение и труд все перетрут»…

Не знаю, как назвать это построение кадра, но в нем идет все по порядку. Оля сама себя разрисовала яркими красками: зеленый низ, а плечи, шея и лицо – красные. Каждый штрих в рисунках оригинален. Волосы модели подняты вверх, фон составили из двух цветов – желтый и серебряный, он разделен кругом. В круге тоже два цвета – светлый и красный. Оля красивейшим взглядом смотрит в объектив, это очень усиливает впечатление от снимка. Можно сказать, что снимок окольцован, все ярко, все гармонизирует друг с другом, а центром композиции, без сомнения, являются глаза модели.

Я всегда сожалел, что бросил писать стихи. Но в одном из фильмов я услышал очень интересную фразу: «После Пушкина уже никому не стоит писать стихи». Возможно, это и так, но ведь я уверен, что миром движет поэзия, а поэтому духовная смерть может быть страшнее физической.

Еще раз смотрю на снимок: какое обилие красок, цвета, удивительный дизайн, роскошные волосы и чарующая модель! В то время я узнал, что Оля еще и прекрасно рисует. Попросил ее принести рисунки, чтобы они украсили сайт.

Везучий для меня город Рогатын. Он дал мне Лесю и ее продолжение – Олю. Оля – врач, она защитила диссертацию, вышла замуж и, как мне кажется, у нее есть все условия для жизни, но Оля каждый день вся в работе, вкалывает по-черному. Мне жаль, что программу съемки я с ней выполнил не более чем на 50%, не смог завершить задуманное. Но это не моя вина. Если бы наше сотрудничество продолжилось, возможно, что и жизнь ее пошла бы по другому руслу. Но уже ничего не поменять. Дай Бог, тебе, Оля, зеленой дороги по жизни!

Ее фотографии можно назвать костяком выставки. Они представляют классический стиль съемки. Оля – чудесная девушка, хотя и слишком противоречивая по натуре. Вчера посмотрел на сайте этот снимок и позвонил Оле: «Прошло 7 лет, как ты подарила мне книгу о Родене. Спасибо. Только сегодня я сполна осознал, как я чудесно представил тебя на выставке».

А меня ведь многие пытались убедить, что не стоит никогда фотографировать на красном фоне: мол, это цвет борделя. Другие говорили, что красный – это коммунистический цвет. Но однажды я даже сфотографировал на красном фоне священника, который летел в Америку на симпозиум, и фотография получилась чудесной. Так что не надо никого слушаться, доверяйте своему вкусу и чутью.

А фон на этом снимке действительно особенный – мир такого не видел. Сколько я его искал, сколько перемолол мыслей! Но мне все же удалось собрать все воедино. У модели уверенный взгляд, зеленоватый оттенок глаз, и все краски заиграли вместе, в унисон. Снимок рвется на одно из главных мест на выставке. А моя мечта – «Мисс Эрота» – так и осталась не осуществленной. Возможно, кто-то прочитает об этом и воплотит в жизнь мой замысел. Хотя я в это мало верю.

Дорогой читатель, фотографы, всмотритесь в этот снимок. Смотрите долго, оцените палитру красок – это главное достоинство фотографии. А еще – простота. Я это понял уже после съемки.

Оля, сегодня тобой, возможно, любуется весь мир, ты его бросила к своим ногам с помощью творчества. Здесь все яркие цвета, но они не глушат друг друга. Твое лицо – центр композиции, а рисунки – как с другой планеты, словно бы их на самом деле рисовал инопланетянин. Снимок чудесно закомпонован, а на выставке – это солнце, чудесный закат, и он радует зрителя. Снимок собран по цвету, он яркий и даже кричащий, но хорошо воспринимается зрителем. Это новый подход к классическому портрету, это рывок в съемке, это победа автора.

Аппарат цифра «Никон Д – 70».

№№ 94 и 95.

Серия «Марина».

На сайте эти снимки я поставил рядом. Новый человек, глядя на эти снимки, не сразу определит, что это одна и та же модель. Марина в шляпе – улыбающаяся, очень красивая. Шляпа отлично гармонизирует с ее волосами. Девушка как будто вот-вот выйдет из кадра. На снимке она как бы о чем-то думает и что-то хочет сказать.

Второй снимок – пронизывающий взгляд, магические глазища, красиво сложенные губы, лоб приоткрыт. Здесь настоящая славянская красота. Интересно, как бы я ее сегодня фотографировал? Плана в голове нет, но я уверен, что придумал бы что-то новое.

На этом фото Марина скромная, я бы даже сказал – застенчивая. Как я тогда вкалывал! Искал что-то новое, возможно, модернизировал старое, черновик усиливал на компьютере, чтобы получить нечто необычное. Я никогда ничего не боялся, иногда даже нагло спешил вперед.

Марину я снимал мало. Возможно, узкий был кругозор мышления. С этой моделью я входил в большое фото. Я как-то несознательно планировал с ней съемку. На меня давили «подсказками», что это не та модель, на которую можно делать ставку. Но я не обращал внимания и продолжал работать.

Основой этого снимка стали два цвета – белый и черный. Белый фон, белая блуза модели и им в контраст – черная шляпа, из-под которой спадают вниз кудри красивых волос. На лице Марины – легкая, непринужденная улыбка. Кстати, шляпа ей очень идет.

Марина – одна из тех моделей, которые легко перевоплощаются. Она всегда на фото разная: то нежная, то с огоньком в глазах, у нее приятная улыбка, которая тоже отличается от фотографии к фотографии. Подобных портретов в мире не было. В издательстве «Плакат» мне сказали: «Портретист Юрий Малышев не пережил бы твоих портретов. Они бы его сразили».

Этот снимок хотели купить американцы. Но я его не продал. Фотограф из Житомира (по-моему, с ним общался Курдачев) хотел везти выставку в Америку. Афиша «Сибирский мастер и «Кодак». В другой раз он говорил «Сибирский лапоть и «Кодак». Но он пропал куда-то после эшелона с танками. Это было громкое дело.

Жаль, рано ушел Курдачев. Он все знал. У него был блокнот, в который он все записывал. Но после его смерти сын все выбросил в костер…

Режиссер из Минска (киностудия «Беларусьфильм») влюбился в фотографии Марины. Правда, я с ним лично не встречался, но об этом мне рассказал Курдачев, который с ним общался. Этот режиссер мечтал даже снять фильм о Марине. Сюжет должен был быть приблизительно таким. Я, художник, уезжаю через Среднюю Азию в Америку. Все время ее рисую. Выйдя там в свет, Марина решает остаться в Америке. Но мыслями она продолжает жить в родной стране. А я возвратился, творю дальше.

Курдачев рассказывал, что этот режиссер уже начал писать сценарий. Но горбачевский хозрасчет все уничтожил. Сколько тогда всего было уничтожено! Сначала хлопали в ладоши, а потом плакали. Ленинград мне много дал… Сегодня другое время. Море всего, плюс интернет. Но нет хороших книг, журналов, нет качественных фото. Ушел салонный портрет, уходит салонная съемка…

Все восхищаются моим умением выставлять свет. Да, мне всегда удавалось сделать свет мягким, красивым и разным. Я высвечивал на снимке все детали. А начало ему дала американская выставка в Киеве. Это было как солнечный удар: я не мог спать и все думал, как мне достичь подобного. В то время эта выставка была для меня выше крыши. Это был ламповый свет, стабильное напряжение и, конечно, зонты-светильники.

В Лондоне выставлялся одновременно в одном здании с выставкой-распродажей фотографий мировых знаменитостей. И Лондон, и потом Москва говорили: «У Вас надо учиться работе со светом. Он – уникален».

Все газеты о Марине писали, телевидение давало репортажи. Она признавалась, что ей даже снилось то, что о ней судачат. В Сургуте я пробовал фотографировать Марину с другой моделью, но безуспешно: на ее фоне другие девушки блекли, гасли. Но как только я выехал из Сургута, связь с Мариной оборвалась, и я ее потерял. А как бы мне хотелось, чтобы она увидела мой сайт, чтобы узнала, как ею любовались и, я уверен, будут продолжать любоваться во многих уголках земли. По слухам, Марина живет в Москве, у нее взрослые дети. Думаю, что жизнь ее сложилась. А как бы хотелось ее увидеть!

Хочу процитировать слова львовской газеты «Ратуша»:

«В историческом музее развернулась выставка эротического цветного и салонного фото. «Портретисту не достаточно лишь желания проникнуть в мир человеческих страстей и даже в мир вечной тайны – женщины, которая является самой сложной моделью. Нужно время, силы, уверенность и полная самоотдача», – так считает автор фотовыставки, портретист из Сургута Вячеслав Костюков.

Забегая вперед, подчеркну, что, с моей личной точки зрения, автор этих снимков полностью проявил этот дар. Хотя ему, как мне кажется, по сравнению с другими коллегами, это было сделать проще. Эта выставка – первая персональная за два десятилетия работы Костюкова. Поэтому и кажется, что легче выбрать из большого количества снимков самые совершенные в художественном плане работы. Но, с другой стороны, было и сложно собрать экспозицию, не потерявшись в многообразии фото. Иначе, чем можно объяснить присутствие нескольких, на мой взгляд, случайных фотографий. Имею в виду те работы, в которых слишком уж надуманный сюжет или банальная композиция. Но, справедливости ради, скажу, что таких фотографий единицы. И в конце концов, не они производят главное впечатление на посетителей выставки, а те кадры, которые создают полную, завершенную картину женской красоты. Эти кадры Костюкова по-настоящему завораживают. И еще: по своей открытости перед миром удивительно сохраняют какую-то девственность. В мечтах, в поиске, в радости и печали, во всех временах своего бытия снимки Костюкова хранят в себе неимоверную таинственность. Будь то салонная серия «Наедине», или «Девушки на природе», или серия «Сургутская королева» – все эти неповторимые мгновения приобщают нас к великой тайне, имя которой – Женщина.

Очень привлекает посетителей выставки целевой портрет Марины – героини большей части работ Костюкова. Вот она 16-летняя широко раскрытыми глазами осторожно и одновременно жадно смотрит на мир: что там впереди? А вот она завораживающая 26-летняя красавица, мама двоих детей, излучает тепло и уверенность счастливого человека.

Своей неповторимой красотой и щедростью поражает еще одна работа – «Катруся с рассыпанным букетом ромашек». Это образ собственной фотопоэзии. Близка к этой идее и композиция «Фонтанчик», в которой чувствуется органическое соединение природы и человека. Именно к выражению такого единства стремился автор фотовыставки, И ему это удалось». (Олесь Ганущак. Фоторепродукции Игоря Сенкальского).

Это было почти 30 лет назад. Сегодня совсем другая выставка. Сколько добавилось новых работ, серий и коллажей… Выставка просто кричит разнообразием и оригинальностью сюжетов. И фотографий Марины тоже много добавилось: «Соляризация и изогамия», «Кровавая Мэри», «Марина в шляпе»… Она здесь, как куколка: красивая улыбка, красивый свет. Марина словно в калейдоскопе: повернул – и образ изменился, дальше повернул – еще краше…

Почти 40 лет я отдал портрету и добился его уникальности. Первую свою фотографию я сделал в далеком Забайкалье в 1953 году. Это была фотография моей мамочки. Счастье, что она не затерялась в хламе жизни. Мне повезло, что в 12 лет я проехал почти весь Союз, увидел две столицы – Киев и Москву. Видел даже Сталина, проезжающего в машине, увидел священный Байкал…

Нынешняя жительница Канады модель Олеся помогла выпустить каталог, напечатать книги, катать выставку. В СССР был график экспонирования выставок. Но развал Союза все обвалил. Съемка века не состоялась. Байкал, Камчатка, Эльбрус… А ведь все было расписано до мелочей на съемку.

Был праздник города, совпал с празднованием 150-летия фотографии. Экспонировалась моя выставка моя в гостинице «Пулковская», а в конгресс-холле проходила встреча зрителей и журналистов телевидения. Игорь Курдачев сделал открытие и передал мне слово. Мы отвечали на вопросы. Жена Татьяна общалась с фотографами. Один из них показывал свои фотографии худых и лысых девушек. Уже можно было купить каталог Хельмута Ньютона. У него были чудесные фотографии. Были у этого фотографа люди, которые ездили по миру и подбирали моделей и места съемки.

Хотелось бы увидеть лица моих недоброжелателей, когда они прочитают мою книгу…

№ 95.

Серия «Марина».

На этом снимке Марина опять совсем другая. Это одна из лучших ее фотографий. Она серьезная, взгляд пронизывающий, фон темный, чуточку контрового света, легко подсвечены волосы, снимок сделан с одним зонтом. И как в такую красавицу не влюбиться? У Марины удивительная структура лица, а в глазах есть что-то завораживающее, как у экстрасенса. Кажется, что она вот-вот что-то скажет.

На выставках фотографии Марины всегда привлекают внимание: люди подолгу стоят и о чем-то думают. А я всегда мечтал «подслушать» их мысли, потому что видел, как эти фото воодушевляют людей. Марина нравилась не только мужчинам. Многие женщины тоже оставляли о ее фотографиях лестные отзывы. Наверное, им нравилась чистота духовного мира этой девушки, которая наполняет все ее снимки.

Вот сижу я, любуюсь фотографиями Марины и думаю: «А вдруг она не знает о моем сайте и не видела в нем свои фото, в которых собрались все краски радуги?» Теоретически могу предположить, что ее жизнь в фотографии будет долгой. Хочу сделать из ее фото коллаж, но пока не придумал его структуру. Ведь он должен быть особенным, должен возвышаться над всеми другими подобными работами – это все-таки Марина! Вспомнилась вдруг старая песня: «С кавказских гор спускается Марина…» Как бы я хотел снова увидеть Марину и сделать новое фото! Марина – индивидуум, и другой такой больше не будет.

Сегодня мне самому не верится, что это я сделал такие снимки и, благодаря им, поднялся на вершину и стал победителем. Тогда я даже не мог предположить, что Марина выйдет на свою орбиту и будет на моих выставках под номером один. Браво, фотография! Браво, Марина! И конечно же, браво, Костюков!

Павильонная камера, объектив «Ксенар 360».

№ 96.

«Портрет дочери».

Этому портрету более 40 лет. Семейные снимки всегда делать сложно. Хочется сделать что-то оригинальное, но одного желания недостаточно.

Моя дочь жила у бабушки в Ровно, а мы с женой ездили к ним в гости. Когда у меня появился аппарат «Пентакон», мы поехали в Ровно. Мои родители ушли на работу, и я решил сделать дочери портрет. За окном был пасмурный день. Я открыл штору и тюль, надел Ире косынку, приставил ей руку к подбородку. Жена и прабабушка держали простынь, которая использовалась как отражатель. На открытой диафрагме сделал всего несколько кадров и угадал. Дочь на снимке, как крестьянка. Для выставки этот портрет был спечатан 1м х 2м. Потом, когда выставка была в Томске, я ей этот портрет подарил, и сегодня он у нее. Фото моих двух дочерей – Тани и Иры – висят у меня в квартире. У Иры очень много любительских фотографий, да и братик ее фотографировал.

Ира была знакома с Романом Бараном. Мы с ней были у него во Львове на улице Пекарской. Возможно, она там получила заряд и, когда ей уже было под 40 лет, начала рисовать. Снимок – классика, он отвечает всем ее стандартам. Отцовское счастье – старшая и младшая дочь на выставке, и еще внучка своим присутствием осчастливила выставку.

Из книги Романа Барана:

«Одиночество разместилось в мягком кресле. Сегодня ночью оно будет вести со мной разговор. Одиночество напоминает мне о том, что я люблю, о том, что хочу забыть. Оно будоражит мои мысли откровенностью воспоминаний. Но мне хорошо быть с ним одиноким. Окружающий мир очищает душу жестокостью, эгоизмом, потому что закрытое пространство является моим спасением. Одиночество мне помогает найти себя, оно делает меня чувствительным к людям. Разговаривая с ним, я осмысливаю шаг за шагом и готовлюсь к встрече с обществом людей, рассчитываю как на хорошее, так и на плохое. Одиночество разрывает мое сердце, куда вливается поток человеческой жизни – с любовью и ненавистью, радостью и мыслями, страданиями и наслаждениями.

Я не знаю, что отвечу людям. Возможно, потеряю любовь, испугаюсь безразличия, не пойму театра жизни. Закроюсь в себе, в своих тайнах, обладателем которых есть мое одиночество. В мгновение окажусь среди парка, перед дождем и холодным ветром. А потом меня потянет в теплую комнату к мягкому креслу. Почему-то здесь, в одиночестве, я вспоминаю то, что не исполнил, что было и не было в русле человеческой жизни…»

После Чернобыля Ира бросила ядерную физику, работает художником, участвует в выставках, делает свои выставки, воспитывает внучку. У меня есть много писем дочери. Красиво она писала о своей жизни: посмотрела концерт «Машины времени» и в письме сделала анализ этого просмотра, писала, как выводила формулы, рассказывала о своих взглядах на жизнь…

Моя книга… Только сегодня я начинаю ощущать ту огромную силу, которую она должна нести читателям. Все мы в этом мире временные и, уходя в мир иной, мы должны оставить потомкам память о себе, рассказать им, какие огромные трудности нам приходилось преодолевать в творческой жизни. Народная мудрость говорит: хорошая мысля приходит опосля.

Искусствовед в Москве в середине 1980-х годов мне сказал умнейшую фразу: «Когда кто-то рассматривает твою фотографию, наблюдай за лицом этого человека: по его выражению можно все понять». Только сегодня сполна я понимаю эти золотые слова…

Роман Баран, знакомясь с моими новыми работами, рассматривал моих моделей. Я смотрел на его лицо и читал то, что в это время было в душе Романа. Скорее всего, он думал о том, как он мог в своей жизни пропустить такую красоту!

В журнале «Світло і тінь» он написал: «В те далекие времена я основное внимание уделял портретам мужчин и только эпизодически касался женской тематики». А может, у него просто был «семейный цензор», который давил все на корню? Он больше меня верил, что я напишу книги о своей жизни и работе. Роман оказался прав: его уже нет в этом мире, а я пишу книги…

Да, люди должны знать мои взгляды на фотографию, на художественное творчество, на технику съемки. Я хочу поведать о том, чего я достиг, а что, увы, оказалось за бортом. Роман ушел преждевременно, а я думаю, что его жена прочитала и уничтожила его записи, а поэтому многого о его жизни мир так и не узнает. Позвонил его сыну по поводу кассет, просил найти московскую фотовыставку и мою «коронацию» в Балашихе. Говорю: «Твой папа снимал, как меня представлял Оскар Львович. Найди, пожалуйста». Ответ был таким: «На это нужен целый месяц, а у меня нет времени». Обидно… А ведь я был первой ласточкой в Москве и выставлялся два раза: февраль 1989 года и июль 2009 года. На первой фотовыставке была представлена эротика.

Когда-то Баран рассказывал Лесе о своих выставках в Москве и Ленинграде, и Леся хотела спросить, как посмотреть афишу и фото с выставки. «Какая-то сила остановила меня, и я перешла на другую тему», – рассказывала мне Олеся. Ведь как ни печально, но в этих городах Роман выставки не делал, я его опередил. Тогда я не знал, что наступаю ему на пятки, а с его самолюбием это для него был крах. А если смотреть по городам, где я делал фотовыставки, то это крах вдвойне. Золотые слова певца Муслима Магомаева, которые я очень часто вспоминаю: вечных лидеров не бывает. Но я Барану буду вечно благодарен: не было бы его, может, и я бы не состоялся как автор.

Я в чудесных отношениях с его дочерью, мы во всем друг друга понимаем. На многие вещи она мне открыла глаза. Вчера мы с ней общались. Его мама (бабушка Анна) говорила маме дочери: «Оставь его, Мария, ради Бога. Он шутовый: слегка не в себе, он – сарака (несчастный)».

Книга, на мой взгляд, должна описать жизнь ее автора, какой бы она ни была, чтобы после ухода человека в мир иной осталась память о нем. Я считаю, что моя жизнь была и есть прекрасной. Я всегда был в движении, стремился идти вперед, искал и находил что-то новое. Я знал, что это новое должно быть самым радостным и счастливым – таким, которого еще не имел никто. Возможно, я не все нашел, зато могу сказать, что всю свою жизнь я отдал Ее Величеству – фотографии.

Роман Баран мне говорил: «Я на 200% уверен, что ты напишешь книги, и обо мне там будешь говорить, я ведь тебе немало рассказывал, многое из этого знаешь только ты, и записи мои опубликуешь». Увы, у меня сегодня нет этих записей, и поэтому я не могу много написать о Баране. Но слова Романа стали одним из важных толчков, которые заставили меня взяться за перо.

№ 97.

Серия Марина. «Пена».

Когда мы делали этот снимок, Марина была беременной. Вечером с Игорем подготовили стекло: набрызгали на него средством для очистки стекол «Секунда» и я провел по стеклу тряпкой. Посадили Марину, поставили перед ней стекло и быстренько сняли несколько кадров. Сегодня не могу определиться, какая Марина более интересна: с улыбкой или без нее. На этом снимке Марина радостная, красивые зубы, восхитительная улыбка. Волосы зачесаны на одну сторону. Их нежно подсвеченные пряди как бы перекликаются с брызгами «Секунды», что привносит в кадр некую загадочность и усиливает его восприятие. У кого-то возникает ассоциация с Новым годом – морозными разводами на стекле. То есть, получилось очень оригинально. Можно сказать, попали в десятку. Необычный эффект снимка создает «Секунда», ее хаотические разводы.

Сегодня я понимаю, что в серии «Марина» не хватает кадра «Кормящая Марина». Но тогда я об этом не думал, потому что даже не мог предположить, что Марина станет такой популярной как среди мужского пола, так и среди женского.

Да, сейчас уже трудно все вспомнить, ведь прошло более 30 лет. Поэтому я уже в который раз советую тебе, читатель: не ленись все записывать, ведь никто из нас не знает, что будет завтра.

Вот так, дорогой читатель, мы поднимались на вершину славы. Я делал эксперименты со светом, ничего не боялся и стремился в каждый кадр внести какую-то новизну освещения. Сейчас наступило время вспышек, а от них нет ничего хорошего, они только добавляют резкости кадру. Я снимаю в павильоне, выдержка 250, 200, и этого вполне достаточно. Еще до Севера в павильоне бегали девочки, и павильонной камерой я их снимал, резкость нормальная. Сегодня эти снимки у меня в альбоме. Для меня это гордость, потому что альбомы показывают мой творческий рост.

В Збараже со стеклом я снимал Валюшу. Это первая девушка, которую я снимал обнаженной. Жаль, что не осталось ни снимков, ни негативов…

Павильонная камера, объектив «Ксенар 360».

Сегодня я бы совсем по-другому снимал Марину. Возможно, в другом ключе она была бы еще краше. Хотя… кто знает?

Запись из книги отзывов на выставке:

«Мне жаль, что я не знала Вас раньше. Я была бы для Вас Музой и вдохновением, я бы Вас окрыляла и не потому, что меня тоже зовут Мариной».

Да, Марина сегодня – это уже история. Она покорила всех зрителей. Ее любили и мужчины и женщины. Но она это по праву заслужила.

№ 98.

«Унылая пора, очей очарованье…»

Эта фотография – современная классика как в съемке, так и в оформлении. Все знают эти пушкинские слова, но только Костюков нашел их применение в фототворчестве.

Шли мы как-то с Лесей на пляж. Она училась плавать. Болтали обо всем. Я вспомнил слова популярной в то время песни: «Скоро осень. За окнами август…» Леся собрала несколько листьев и несла их, словно букет цветов. Вспомнились слова Пушкина: «Унылая пора, очей очарованье». Я несколько раз повторил эту стихотворную строку. В голове начали роиться мысли: «Такое нежное название может получиться у снимка. Как же это все реализовать на практике?» Расстелил полотенце и говорю Лесе: «Ложись на мир». Она легла, но с удивлением посмотрела на меня: «Что значат эти слова – «ложись на мир»? На полотенце была карта моря. Я его когда-то купил в Югославии. Оно у меня до сих пор сохранилось, а вот страны Югославии уже нет…

Весь день в моей голове крутились слова Пушкина: «Унылая пора…» Придя на работу, я увидел шляпу. Ее оставила Зина из Бережан. Покрутил ее в руках, и у меня родилась идея. Попросил Лесю насобирать красивых листьев. Она наклеила их на шляпу, потом наклеили листья на фон, положил несколько листов Лесе на плечи и увидел кадр. Тогда даже не мог предложить, что все получится настолько красиво и этот кадр войдет в историю фотографии как классический портрет.

Музей Пушкина в Москве просил продать его. Я сказал: «Я вам его подарю. Это для меня честь, что у вас есть желание приобрести мои работы». И уже по дороге в Тернополь я вспомнил об этих фотографиях. Но… «возвращаться – плохая примета». А музей Пушкина их бы хранил. На московской выставке этот снимок висел метровым форматом.

Сегодня я зашел в интернет, посмотрел фото Белграда. Чудесный город, изумительная архитектура, река Дунай… Был когда-то югославский фильм «По следу тигра». Убили немецкого генерала. Немцы построили югославов, и ясновидящий по рукам хотел найти убийцу. Одному он сказал: «Ты ненавидишь немцев, но ты не убивал». И так он многим говорил. Потом подошел к красивой женщине и произнес: «А зачем ты выставила руки? Женскую душу никто не разгадал, и я не собираюсь это сделать!»

Однажды в Кременце мы шли с танцев. На мне был костюм стального цвета и югославские туфли в тон костюма. На дороге увидел коробку с надписью «Кукурузные хлопья». Я решил пропиариться и со словами «центральный нападающий киевского «Динамо» изо всех сил ударил ногой по коробке. А в ней оказался… кирпич. Боль была ужасная, но я стерпел и не закричал. Вспомнил я этот случай, потому что хочу сказать о том, какой качественной была югославская обувь. В Тернополе был югославский магазин, в котором было изобилие оригинальных товаров. Больше всего мне запомнилась тушенка в больших металлических банках. Но я так и не купил ее. Сегодня на том месте – обувной магазин. Вспомнилась песня: «Ночным Белградом шли мы молча рядом…»

Я даже никогда не думал, что снимок «Унылая пора, очей очарованье» внесет новое построение в классический портрет. Как бы я хотел, чтобы профессор Лидия Дыко увидела сегодня мою фотовыставку, мои коллажи, мою эротику и мои портреты.

Этот снимок зрители просто «съедали» глазами. Много было желающих приобрести его. Название тоже усиливает восприятие этой фотографии. Леся на этом снимке в золотой осенней «одежде», она – настоящее «очей очарованье». Эта девушка очень легко перевоплощалась в разные образы. Она – модель от Бога. В то время она была на вершине фотографической карьеры. Любимица Романа Барана и Тамары Удиной… Она много снимала сама. Сначала многие распускали слухи, что за нее снимаю я. Но потом, когда Леся уже присылала свои снимки из Канады, недоброжелатели просто замолчали. Сколько интересных образов она подарила фотографии! Можно без преувеличения сказать, что Леся вошла в историю фотографии.

На конкурсе красоты один иностранец хотел купить этот снимок, готов был прилично заплатить. Леся меня упрекнула:

– Почему ты не продал? Сколько на эти деньги можно было бы купить пленки!

– Во-первых, Леся, это не фотограф. Во-вторых, привезет он этот снимок в Италию, покажет своему фотографу, возьмут они модель, что-то добавят и получится у них кадр.

С чего этот кадр начинался, я уже писал. Леся утюгом высушила листья, ровно и красиво наклеила их на цилиндр, потом мы наклеили фон. Так начал вырисовываться кадр. Я посадил Лесю, выставил свет и увидел, как красиво все может получиться. Сделал не более восьми кадров, меняя поворот головы модели. Но они оказались не востребованными.

Аппарат «Пентакон», объектив 180.

Вот так и рождаются шедевры. Надо не спешить, все обдумать, объяснить модели, что ей нужно сделать. На этом снимке Леся задумчивая и очень выразительная.

Молодые фотографы, которые будут читать мою книгу, могут подумать, что сделать хороший снимок – это легко и просто. Но, поверьте мне, что за всем этим стоит огромный труд, и я к успеху прошел очень длинный путь. Так что, читая мою книгу, старайтесь ничего не пропускать, не фильтровать материал, чтобы не образовывались смысловые дыры.

Пару лет назад я насобирал листьев и обратил внимание на то, что все они были с какими-то пятнами. Знатоки говорят, это потому, что сейчас земля больная. А на снимке Леся усыпана красивыми листиками. Свет на этом фото – классический. За умение его выставить меня всегда хвалили. В Лондоне мне сказали: «Свет на ваших фотографиях очень разный, а это делает их более привлекательными, Я пытался разгадать вашу методику света, но безуспешно».

Хочу вставить сюда несколько строк из дневника Леси:

«Мечтала ли я когда-нибудь? Да, я верила в сказку, и она ко мне пришла. Я переведена на заочную форму обучения. Вчера была в кабинете ректора. Такая честь мне выпала: Костюков ему сказал, что Академию могут прославить два человека: учившийся здесь Виктор Ющенко и Леся.

7 сентября 2002 года, суббота. Отзвуки лета, падает дождь, но еще не осенний, еще очень теплый. Небо синее, солнце чуточку видно и гром гремит. Бесшабашное, беззаботное лето, как ты быстро пролетело! Скоро будет вторая выставка во Львове. Неужели все это происходит со мной? О чем я думаю? Кто я? Вчера был на выставке американец Джери. Как ему все понравилось! Если я до вчерашнего дня не полностью воспринимала слова Вячеслава, то сейчас я уже поверила в себя по-настоящему. Что-то все-таки есть. Иначе, для чего я тогда родилась? Услышала о своем фото слова: «Глубокие, проницательные глаза».

Унылая пора, очей очарованье!

Что все вокруг пред вашей красотой?

Кружатся в воздухе печали и прощанья,

Но даже сильных мир глядит на вас с мольбой…

Сегодня мне кажется, что «красота» и «образ» – это разные слова, но их что-то объединяет. В жизни есть слово «вперед» и «назад», неделя состоит из семи дней, есть дни женского рода и мужского, и их чисто составляет семь. Почему не 8 или 10 дней? Умные люди все это просчитали. Гитлер начал войну 22.06.1941, общая сумма чисел – 25, она равна сумме 7. На каждой картине художника стоит дата ее написания. Пусть условно возьмем 1478. Сумма чисел составляет 20. Но еще есть четные и нечетные числа. Возможно, мои – нечетные числа, и в них мое везение. Год состоит из 12 месяцев, високосный год на один день отличается по длительности. Мне кажется, что теория чисел все решает. И теперь я жалею, что не записывал даты съемок: число, день недели, год… Сегодня я мог бы расписать на ватмане эти даты и все проанализировать. Возможно, лучшие мои снимки были сделаны в один день, или в одно число? А это значит, что прокладывался какой-то мост: иди дальше и твори.

Древние говорили: творческие люди имеют и друзей, и врагов, но никто не знает, какие больше преобладают. Наверное, все, что мы сегодня имеем, пришло из глубины веков. Люди тогда были другие по духу, по вере, все творили для Бога. Сколько одного антиквариата нам досталось, блоху подковывали. А сегодня странное и дикое общество. И к какому знаменателю мы придем?

№ 99.

«Украинская вишня».

Предложил я сфотографироваться студентке из Ровенской области. Посадил ее в Лесином зале, взял «Хасель», поставил красное стекло – и кадр готов. Второй сделал без стекла. Свет – всего одна галогенка, но удачно выставленная.

Я тогда мало внимания уделял одиночным кадрам, все работал в сериях. А сегодня я понял, что это был мой просчет.

Через несколько лет приходит оригинальная девушка: пышные волосы, объемная и красивая грудь, улыбающаяся. Поговорили. И когда она ушла, я посмотрел на ее висящее фото – это была вишня... Первый раз я попал впросак. Как я возненавидел себя! Глупее истории не придумаешь.

Да, в то время у меня было много моделей. Много снимал, боялся – только бы не запутаться. Это было моей ошибкой. Жаль, что время нельзя вернуть назад. Какие правильные черты лица, а какой взгляд! Да, я с ней, возможно, много потерял, но самое главное, что это не одиночный случай. А образ галычанки (№ 442)! Это кадры, сделанные безо всякой подготовки.

Расскажу самый интересный случай, связанный с Игорем Курдачевым, который ездил с моей выставкой. Сначала мы из-за фотографии переругались и какое-то время жили, как враги. Я тогда не знал, что он – любимец гражданской авиации и лично министра, любимец Лидии Дыко, автор фотовыставки «Земля глазами птиц и пилотов». Он снимал режимные города с вертолета, киевский стадион. Щербицкий (Первый секретарь Украины) был большим любителем футбола. Звонит: «Что тут делает вертолет?» Ему ответили: «Разрешение генерального штаба есть». И вопрос был закрыт.

В лаборатории Курдачева был пожар, выставка и негативы сгорели. В то время и в его возрасте повторить это уже было невозможно. А фотография была у него в крови. Он знал весь аэрофлот, у него был жетон. Заходит в аэропорт, показывает жетон, и последний берет его на свое содержание.

Красивые он вел диспуты на телевидении. Он продолжал жить фотографией, писал стихи, любил женщин, для него не существовало проблем. Потом его переманили коммерческие структуры, перешел работать в «Россия нефтегаз», летал по миру.

Представляю слова Игоря Курдачева:

Говоря о жанре фотографии «Бытовое фотоателье», надо иметь в виду, что его скрупулезно создавали десятилетиями русские фотомастера еще на заре отечественной фотографии.

1989 год явился юбилейным. Весь мир отмечает 150-летие фотографии. За прошедшие полтора столетия фотографическое искусство, преодолев пространство и время, совершило поистине гигантский скачок в своем развитии: от павильонной фотографии – к пейзажу, от постановочной – к репортажу, от черно-белой – к цветной!

Но первый шаг был направлен на получение изображения человека. Человека-современника. Поэтому жанр «фотоателье» остается главной вехой и в современном творчестве сегодняшних фотомастеров, фотохудожников. Другое дело, как сегодня этому жанру уделяется внимание, какое отношение клиентов к фотоателье. Мы видим картину удручающую. За последние годы в нашей стране и ряде зарубежных государств этот жанр утратил свои прежние прелести. Сказалось бурное развитие фотографической техники. Почти в каждой семье появился фотоаппарат, фотография стала применяться повсеместно. Кажется, надо только выбрать сюжет и нажать кнопку затвора. А все остальное устроит автоматика. Вроде бы, нет нужды ходить в в фотоателье. А вместе с этим резко понизилось качество самого фотосалона, некогда уникального в этом жанре. Вспомните фотографии наших бабушек и дедушек! До сей поры мы удивляемся их качеству, их неповторимости, выбору самых изысканных композиций, света, тональности. Отношение к сегодняшней бытовой фотографии, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Причины – низкое качество современных светочувствительных фотоматериалов, отсутствие должного отношения, принадлежности авторов к своему делу. И, наконец, переход современной бытовой фотографии на поток, на максимальную коммерческую отдачу.

Возродить жанр «бытового фотоателье» – задача непростая. Семейный альбом наших клиентов переполнен изображениями, порой искажающими облик современника: «Пиджак твой? – Мой… – Значит, это ты!»

Но семейный альбом – это не только память о родных и друзьях, это – главный архив нашей страны, человеческая летопись, по которой грядущие поколения будут судить о нас с вами: как мы выглядели, что ели, что носили, какие были прически и, наконец, красивые ли мы были? Что мы для них оставим?

Фотомастер Вячеслав Костюков волею судьбы оказался первым представителем профессии бытового фотографа в истории советского государства, который в феврале 1989 года получил право открыть свою персональную выставку в Москве. «Моя «Радуга» – так назывался его вернисаж, коллекция цветных женских портретов. Выставка работала в помещении кинотеатра «Мир» два месяца. Тысячи москвичей и гостей столицы посетили ее. Более тысячи оставили записи в книге отзывов. Ее показывали по московской телепрограмме «Добрый вечер, Москва».

На открытии выставки 7 февраля 1989 года присутствовали многочисленные гости, коллеги. Из двадцати двух городов поздравить Костюкова приехали представители фотообъединений Министерства бытового обслуживания РСФСР, УССР, БССР и республики Коми.

Большое личное участие принял в организации экспозиции выставки учитель В. Костюкова Роман Львович Баран – прославленный фотохудожник из Киева.

Следующая экспозиция выставки «Моя «Радуга» вскоре состоялась в столице Башкирии Уфе, где проходил зональный конкурс-семинар, на котором выставка В. Костюкова заслуженно завоевала лучшие признания.

А потом в городе на Неве, на Московском проспекте в «Золотой гостиной» ДК им. Капранова посетители ознакомились с творчеством фотохудожника. Отзывали исписана уже не одна книга, а интерес к женскому портрету Вячеслава Костюкова не ослабевает.

«Видимо, зрительские симпатии к красоте женщины, простой сегодняшней нашей современнице, близки нам», – сказал ведущий ленинградского телевидения Вадим Медведев в программе «Телекурьер» 8 июля 1989 года. А красота – достояние народное. Да будет так!

Вячеслав Костюков – один из тех фотомастеров, которому дорога традиция исконно русского фотосалона. Желая возродить жанр, утраченный в хаосе тяжелых времен развития нашего русского бытия, он сегодняшними доступными средствами фотографии стремится стереть грань между категориями «продукция клиенту» и «выставка».

В добрый путь, «Радуга»! Чистого тебе и мирного неба!

Игорь Курдачев, фотожурналист, Москва, 7 августа 1989 г.

№ 100.

«Мисс эротик. Эта вверху, эта внизу».

Модель – участница конкурса, вице-мисс, житель Ивано-Франковска, сегодня проживает за рубежом.

Удивительный по световой гамме образ, вырывающаяся из кадра поза, великолепная кадровка снимка. В нем все отточено до мелочей: это нестандартное расположение модели, умный шаг в кадрировании и взаимоусиление всех элементов снимка. Лицо на черном фоне, черные волосы, но они не теряются, потому что подсвечены мягкими бликами, что придает особый шарм.

Фотография включает в себя два снимка: верхний и нижний. Это как бы две разных модели. Вот что значит – правильный замысел, удачный свет и грамотная постановка модели.

У этой модели благородная внешность, я в ней нашел изюминку. Поставил, осветил, но главное – вовремя нажал на спуск. Хотя… красота – дело спорное: сколько людей, столько и мнений. Но, если на снимке есть психология, – это успех.

Очень эффектная модель. Она игриво меняла мимику, даже ротик по-разному открывала. Сколько раз уже я корил себя за то, что не записывал на обратной стороне фотографий имена моделей, даты снимков, телефоны, адреса... Надо и особенности постановки света записывать. Раньше казалось, что все и так запомню. Но, увы… Так что советую всем, кто хочет заниматься фотографией, спечатывать каждый снимок в формате 13 х 18, на его обороте записывать всю необходимую информацию и складывать снимки в папки. Потом это непременно пригодится.

Жаль, что не могу связаться с этой девушкой. Представляю себе, что она, наверное, имеет мужа и детей, ездит в гости к родителям… Было бы интересно сфотографировать ее со всей семьей. Такой снимок непременно украсил бы выставку. Да, много я упустил в своей жизни…

Много лет назад приезжала ко мне эффектная дама с уже взрослой дочерью. Когда девушка увидела на снимках свою маму, то просто визжала от радости. Я их сфотографировал вместе и подарил снимок. Это была модель из Тернополя. Помню, как она ходила по городу в платье из марлевки, и все съедали ее глазами. С годами она стала еще краше. Ее фото есть у меня в альбоме. Но и здесь я допустил оплошность – не записал ее адрес, телефон. Приехала бы снова в гости, и я снова сделал бы кадр. Ох, сколько ошибок я допустил в жизни! Какие могли бы быть интересные кадры через 40 лет…

«Мисс эротик» – это самый лучший диптих по освещению. Здесь он не запечатан, а на выставке нижний совсем в другом исполнении. Работа с этой моделью прошла на одном дыхании: за несколько минут я сделал целую серию кадров. Вице-мисс Западной Украины сейчас живет в Европе.

Когда-то в Збараже на снимке № 249 я открыл новое течение в свете. Роман Баран был в восторге. Сегодня я удивляюсь его тактичности: он не попросил меня показать, как я выставлял свет…

Приехали гости из Киева. Они несколько минут стояли у этого снимка и что-то обсуждали. Потом просили меня дать согласие, чтобы я выставил свет на их модели. Обещали заплатить 500 долларов. Я не согласился. Сказал, что в эти игры не играю и не торгую своим мастерством. Они правильно рассуждали: на листе белой бумаги все увидеть – как ставится свет, как его изменяют, корректируют.

Лучший искусствовед из Москвы как-то мне сказал: «Если ты чему-то учишь или о чем-то рассказываешь, никогда не бери за это деньги». По этому правилу я живу и по сей день.

Аппарат «Пентакон», объектив 180.

№ 101.

«Джоконда».

Снимок был сделан в Сургуте. Пришла ко мне фотографироваться милая девушка. Она мне очень понравилась. Я выставил свет, сделал теневую сторону, вывел взгляд и снял кадр. Снимок мне понравился: интересные, красивые волосы… Попросил девушку прийти ко мне через неделю, в четверг. Спечатал фото и жду ее. Смотрю – в приемной сидит какая-то девушка с короткой стрижкой. Я спрашиваю: «А вы кого ждете?» Она отвечает: «Но вы же сами попросили меня прийти в четверг. Вот я и пришла». Увидев мое недоумение, она объяснила: «Да, это я. Просто волосы обрезала».

Не знаю почему, но наши пути разошлись. Возможно, я поступил неправильно. У нее была своя специфика лица, и она владела какой-то магией взгляда.

Но после Севера я как-то увидел в приемной девушку с красивыми волосами. Я даже подумал сделать с ней несколько кадров. Примерно через час вижу – стоит у зеркала стройная девушка и плачет, слезы ручьем.

– Почему вы плачете? – спросил я и, присмотревшись к девушке, задал еще один вопрос: – Где я вас раньше видел?

– А помните, как вы мне предлагали съемку, а я, дура, обрезала волосы? Потом я очень об этом жалела.

Ее звали Оля. Волосы она отрастила и больше коротко не обрезает.

Для меня волосы модели очень много значат. У Светы они красивые. Леся пришла с химией цвета буряка, потом очень долго не стриглась. Вся Канада любовалась ее волосами. Но, в конечном счете, не выдержала – обрезала. Вспомнился такой факт: самые длинные волосы в СССР были у жительницы Мурманска.

У моей «Джоконды» правильный овал лица, пышные волосы, говорящие глаза с загадочным взглядом. Какое-то глубокое внутреннее содержание я увидел в этой девушке. И это мне показалось многообещающим в плане фотографии. Действительно, она чем-то напоминала мне Джоконду, поэтому и снимку я дал такое название. Этот образ мне виделся на фоне облаков – мягких и размытых. Но сами кудряшки в ее волосах мне все-таки показались немного странными. С такими прическами мне не приходилось работать. Возможно, поэтому наше общение не нашло продолжения.

Как легко снимки добавлять, но выбирать и отбрасывать – это просто жуть! Ведь они все тяжело рождались, были выстраданы, пропущены через ум и сердце.

Роман Баран рассказывал, что свою «Джоконду» Леонардо да Винчи рисовал на заказ. Заказчику портрет не понравился, и художник выставил его для продажи в витрину. Но картина была сразу же куплена.

Павильонная камера. Объектив «Ксенар».

№ 102.

«Золотой дождь Зевса».

Модель Оля. Она смело ворвалась в когорту выставки. Это, пожалуй, единственная модель, которой не перемывали косточки уставшие от сплетен недруги. Возможно, они увидели, что я на эти закулисные скандалы просто не реагирую.

Об этом снимке я уже писал. У модели непринужденно приоткрытый рот. Не могу понять, почему Роман Баран ненавидел открытый рот, ведь это бывает так привлекательно, так сексуально. Тамара Удина Олю уважала. В ней она видела настоящую галычанку. Кстати, после Сургута в одном из интервью я обещал, что создам образы галычанок. Когда фотоцентр в Москве открыл обо мне сайт «Мозаика Украины», в его начале был размешен портрет Оли. Сегодня мне жаль, что Баран не видел Олю. Мне бы хотелось узнать его мнение о ней.

На этом снимке Оля в выдержанном образе: оранжевый фон, который контрастирует с черным цветом, небрежно разбросанные роскошные волосы, интригующее положение головы, закрытые глаза, как будто бы она сделала это из-за дождя… А еще своеобразное, а скорее – необычное размещение кадра. Это было новое слово в современной фотографии.

Каждая модель делает выставку разнообразнее и интереснее, расширяет ее красоту.

Аппарат «Никон» Д -70.

Я уже привык к цифре, есть в ней много плюсов, и главный из них – это оперативность. Держал в руках цифровой «Хасель». Сегодня о нем можно просто помечтать.

Роман Баран хорошо написал свою книгу «Фотографія – впоперек життя». Он хотел, чтобы и я в своей книге о нем написал. Возможно, он и книгу о съемке писал. Но после того, как он ушел из жизни, мы об этом не узнаем. Редактором его книги была его жена. Она все время болела, и Роман не мог себе даже представить, что он уйдет раньше ее. Он был всегда бодрым и работоспособным. В книге Романа нет ни единого слова о его дочери, о его родном брате – художнике по профессии. Рома лежит в гробу, а его жена в это время чернит дочь на кухне. Сколько о ней она сказала негативного при его друзьях, пришедших его проводить в последний путь.

Дети – это всё: это твое продолжение, твоя жизнь. Люди, друзья Ромы, вышли на улицу, ни единого слова его жены никто не комментировал. Я, Леся, Назаренко говорили просто о жизни, о фотографии. Простились у гроба. Я ему сказал: «Прощай, и спасибо за все». И мы трое поехали домой.

Сейчас передо мной его фотографии: стройный, симпатичный мужчина. Есть фото с его первой женой. Теневой снимок, но красота жены читается. Есть фото с дочерью и с последней женой. Так уходят большие мастера, феномены фотографии, не оставив ни каталога снимков, ни персонального сайта.

Сегодня на месте власти я бы сделал в центре Львова музей Романа Барана. Сегодня еще живы многие люди, которые знали Романа и работали с ним. Есть много писем, фотографий, личных вещей человека, который принес много славы своей Родине, а она о нем просто забыла… Его каталог пользовался бы большим успехом, его купил бы себе каждый фотограф, который хочет научиться настоящему мастерству.

№ 103.

Серия «Марина».

«Марина мокрые волосы» – так я для себя зашифровал это удивительное фото. Этот кадр – просто сокровище. Снимок этот, что ни на есть, настоящая классика портрета. Устремленный взгляд, выразительные глаза, они что-то хотят сказать, а возможно, уже и сказали. Слегка приоткрытый рот, прядь волос свисает, она придает образу особый шарм. Два зонта, классический свет (это свет солнца за легкими облаками), очень нежная подсветка волос (будь она чуточку усилена – возможно, был бы перебор), кожа лица гладкая и ровная. Не у всех моделей подобный тип лица. Ровный красный фон, красное платье. На снимке всего два цвета. Мне не раз люди советовали: не фотографируйте на красном фоне, это цвет борделя. А для меня красное – это цвет страсти.

Я вот сейчас анализирую: отнеси один зонт в сторону и появится теневая сторона, а когда зонты укреплены, просто передвинь модель в сторону и получишь результат.

Марина – любимица Союза, она очаровывала всех зрителей. Газеты писали, что она достойна целого театра. На этом снимке Марина в красном платье на красном фоне. Мокрые волосы, по-детски чистый взгляд, одухотворенное лицо. Это фото никого не оставляет равнодушным. Есть в нем какая-то внутренняя магия.

Павильонная камера, объектив «Ксенар».

Где-то в 1979 году я сделал фото девушки в красном платье на красном фоне. Она – моя соседка, живет на улице Русской. В то время, возможно, так никто и не снимал. Но, если я не первый, то уж точно – один из первых. Это фото есть у меня в альбоме, который можно посмотреть у меня в студии. Есть в альбоме один снимок через целлофан, на фоне – портрет. Чудо-снимок! А я не могу вспомнить, как его сделал? Сегодня это был бы взрыв в фотографии.

Уже прошло более 30 лет, как я фотографировал Марину. Ей сейчас уже за 50 лет. Возможно, уже даже бабушкой успела стать. Как бы я хотел сделать ее семейный снимок – портрет Марины с ее детьми и, дай Бог, внуками. Сегодня подобного портрета просто не хватает, и зрителю наверняка было бы приятно увидеть такой снимок. Я уверен, что Марина и в своем нынешнем возрасте не утратила красоты и обаяния.

Марина, неужели тебе не икается, когда я о тебе вспоминаю, когда о тебе думают зрители? Кажется, Марина была из Донецка. Хотя возможно, что в этот город она не вернулась. Возможно, она и вправду в Москве. Да, года летят очень быстро…

Смотрю статистику на своем сайте. Ежедневно заходят люди из Тернополя, вчера заходил Израиль, сегодня – Вашингтон. Да, с возрастом все меняется. Хочется чего-то большего, и кажется, что творчество растет, развивается, но года уходят, а поэтому результат – нулевая середина.

В Сургуте зонты были на стойке, легко переставлялись, в Тернополе – закреплены. Посадка фотографируемого: сидит посредине, свет солнца за облаками, переместил влево – правая сторона будет теневая, вправо – тоже эффект, только теневой будет левая сторона. Много вопросов решает свет сзади и, конечно, контровый свет. Его нужно чувствовать и понимать. Все дело привычки: скинул напряжение или поднял – эффект сразу видно.

После американской фотовыставки в Киеве я первый в СССР поставил зонты в Збараже. В Сургуте снимал центральным электронным затвором. Устанавливалась любая выдержка.

Сегодня посмотрел фото группы фотографов из Омска и Москвы. Какие большие группы, и их нужно было всех оставить после себя. Я вошел в русло жизни, и в нем плыл очень осторожно. Да, фото Марины – это моя победа, мой взлет.

№ 104.

Серия «Марина».

От предыдущего снимка этот отличается, прежде всего, по свету. А еще – глаза. Они – это самый главный акцент в снимке. Я специально поставил эти два фото на сайте вместе. Разницу в них делает свет и взгляд модели. Есть, конечно, отличие и в позе модели, и в разном фоне, да и в том, что волосы Марины здесь не мокрые. Тем не менее, каждый снимок красив по-своему.

Все города влюблялись в Марину. Ею восхищались не только мужчины, но и женщины. Они себя сравнивали с Мариной. Горбачев разрушил фильм о Марине, который хотели снимать на киностудии «Беларусьфильм». Может, когда-то будет что-то наподобие опроса о моделях на выставках. И я верю, что в списке первых обязательно будет моя Марина.

Фотография будущего… Сегодня не могу ее представить. Компьютер и совершенно новый фотоаппарат – очень чувствительный к восприятию окружающего мира. Возможно, фотоаппарат будет оснащен компьютером. И тогда он сам будет подсказывать, какую лучше выбрать позу для модели, как более удачно выставить свет и т.д. В 1950-х годах никто бы не поверил, что когда-то фотоаппарат будет сам наводить резкость, и что результат будет виден сразу – безо всяких пленок и проявления негативов, и что фото можно будет прямо на фотоаппарате увеличить, чтобы посмотреть все мелкие детали. Время стремительно летит вперед, иногда сметая все на своем пути…

Когда я усиленно занимался спортом, то, уже не помню где, я прочитал: «Не пейте вино, не отравляйте свой организм табаком, и вы проживете столько, сколько прожил знаменитый художник Тициан». Надеюсь, что и меня ждет долгий путь в жизни.

Уже сегодня многие говорят, что они – мои ученики. Представляю себе, как вырастет их число после моего ухода… Я знаю, что все когда-то кончается. Придет и мое время уходить. Я старался оставить наследие.
Олеся в Канаде, дочь в Мадриде. Очень быстро пробежало 12 лет ее пребывания там.

Марина – это полоса моего везения, моего восхождения и моей молодости в творчестве. Тогда я еще не знал работ Родена, Ренуара, не было Всесоюзной выставки в Минске, не было моих зональных выставок. Сегодня моей отдушиной стал персональный сайт, на котором разместилась вся моя фотографическая жизнь. Меня радует, что в некоторые дни на мой сайт заходит более сотни посетителей. Люди звонят, высказывают много благодарных слов. А я думаю: интересно, каким бы почерком я бы сфотографировал сегодня Марину? Возможно, я еще ее найду и хотя бы по телефону услышу рассказ о ее жизни, а потом попробую что-то написать о ней. Как хочется хоть что-то узнать…

Павильонная камера, «Ксенар» 360.

№ 105.

«Волошковый запах женщины».

Светочка… Сколько красивых снимков она подарила зрителям. Они привораживают к себе, как будто шепчут устами модели: «Любуйтесь моей красотой. Я – костяк фотовыставки. Первоначально меня не восприняли фотографы из Тернополя. Потом все хотели меня снимать. Я им дала эту возможность, но они так ничего и не смогли сотворить». Да, права поговорка: рожденный ползать летать не может… Только Володя Найдух вынес вердикт: «Со Светой все обкакались».

Вася Бурма как-то сказал, что со Светы можно сделать целую выставку. Но… «о, злые языки!»… Когда на свету накинулись фотографы, я молча наблюдал и просто ждал, когда все это закончится. А закончилось все моей победой.

Света очень нравилась Роману Барану. Это он дал название снимку и попал в десятку. Говорил, что в этом снимке очень много нежности и тепла, что он зачаровывает своей выразительностью. Самый большой комплимент от мэтра фотографии был адресован Свете: «Ты знаешь, Вячеслав, ее можно печатать на денежных купюрах». Со вкусом Барана никто не имел права спорить: он грамотен, начитан (в этом плане я даже ему немного завидовал), любую тему он всегда раскрывал полностью. Он первый начал создавать коллажи, и делал это со вкусом. Тогда его коллажи не с чем было сравнить, а поэтому они вызывали просто ажиотаж. Его портреты и отбор моделей были на грани фантастики: конечный результат сомнению и обжалованию не подлежит. Я хотел пойти по его стопам. Но – нонсенс! – он восхищался моими моделями, а я не знал, к какому берегу мне плыть?

Москва, 2009 год. Ведущий фотограф столицы Юрий Кавер осматривал выставку. Очень хотел найти на ней фото, на котором были бы его любимые цветы – волошки (васильки). И тут ему на глаза попался снимок красивейший снимок – «Волошковый запах женщины».

Модель на этом фото – Света. Она – ядро этой выставки. Чудесно владеет своим уникальным лицом. Здесь экстра-свет: на первое место он выделяет модель, а васильки стали дополнением ее красоты: красивое и уверенное лицо возвышается над ними. Васильки и в руках у Светы, и в венке, опоясывающем ее голову. Эффектности снимку добавляет контровый свет, он как бы становится заключительным аккордом в этом классическом портрете. Темный фон забрал мысли, что там за ней? Фон все объединяет, и снимок получился ровным, с нежным переходом от светлого к темному – это главное звено в построении кадра, чистая классика.

Когда-то я снимал Свету в ветреную погоду. Ее волосы красиво развевались, а в них Света потыкала цветы, и этим все испортила. Я ее тогда не остановил, потому что думал: а вдруг она делает правильно? Но съемка часто непредсказуема по своему результату: угадал – значит выиграл. Что касается кадра «Волошковый запах женщины», то здесь я точно угадал – зрители своим вниманием поставили этой фотографии 5+.

Но вернемся к истории снимка. Света пришла ко мне с охапкой цветов, в хорошем настроении, и это словно бы подсказывало, что надо делать кадр. Она быстро разделила цветы, сплела венок, взяла еще по букету в каждую руку, руки согнула в локтях и приставила к груди.

Передо мной – бланк, на который наклеены 18 контролек, вверху стоит дата: 15.07.1998 г. Прошло 18 лет. Интуитивно сам назревает вопрос: что изменилось за это время? Да, раньше я больше думал, все контрольки печатались контактом, только две контрольки без венка. Отличаются они лишь мимикой, плюс восемь из них – в голубых тонах. На некоторых их них лицо модели более серьезное, немного другой разворот головы, но мне кажется, что на каждом из этих снимков Света разная, она везде предстает в каком-то новом облике. Но выбрал я кадр, как мне показалось, самый жизненный, от которого веет художественной красотой: загадочный взгляд, оригинальный наклон головы и точно выставленный свет.

Я всегда с осторожностью подхожу к портретной съемке. Все в нем должно соответствовать установленным канонам. Мне обычно удается сразу найти правильную позу для модели, потом работаю со светом – залогом моего успеха. Черный фон себя здесь полностью оправдал, идет как бы перелив света от белого к черному. Красиво выставлены руки, на левой руке – прядь светлых волос, которые начинают собой снимок.

Искусство всегда очень индивидуально. Баран создал много неповторимых образов, снимал многих знаменитостей, и эти фото сегодня были бы отчетливыми акцентами на любой выставке. В нынешнем обществе чувствуется какая-то опустошенность, хотя оно с космической скоростью движется вперед. Может, и отстает от всех новаций Союз фотохудожников, но он ведь на ладан дышит. Государство должно взять на себя миссию сделать музей классика портрета Романа Барана. Пусть бы у потомков осталась память об этом большом мастере. Такие люди обычно живут по своим канонам. Возможно, они не всем нравятся, особенно несостоявшимся мастерам, а зависть порождает злобу и даже ненависть. Мы с Романом были откровенны в своих общениях, он всем со мной делился, рассказывал о своей жизни. Мне кажется, что он обо всем написал. Но после его ухода жена прочитала эти записи и решила не давать им жизни. И, с ее тоски зрения, она права. Как я жалею, что ничего не спросил о его последней жене, и теперь уже ничего не вернешь.

Сегодня я осознаю, что такое книга. В ней должно быть описано всё о твоей жизни и работе, чтобы после твоего ухода в мир иной люди узнали о тебе всю правду. Но только сейчас я понял, насколько сложно описывать свою жизнь. Пусть бы это сделали другие, предложив независимую оценку человека и событий, дали так называемый взгляд со стороны. Жизнь Романа Барана была яркой и интригующей. Думаю, люди бы с интересом читали книгу о нем, и никто бы не судил, правильно или неправильно он жил. Сегодня уже нечего скрывать: нелюбовь к Роману рождалась из-за зависти. Не могли люди переварить его творчество, его манеру держаться и преподносить себя, его славу. Очень остроумно и справедливо сказал о завистливых людях Михаил Жванецкий: «Труднее всего человеку дается то, что дается не ему».

Роман всегда говорил тихим голосом. Это знак того, что все должны его слушать, притом молча. В своей книге он написал об открытом заговоре против него. Стародуб выступил и его очернил. Я помню лицо министра, полное искушения: так чернить ведущего мастера фотографии! Но моя «нельсоновская речь» остановила этот «суд Линча». Роман Баран был спасен. При его самолюбии, он дал репортаж о Стародубе в журнале «Світло і тінь», опубликовав серию обнаженной натуры. Это я не могу понять по сей день. А вдруг это искупление грехов не перед мастером, а перед человеком? В своей книге он написал об этом очень мягко.

Сегодня у меня есть все материалы о его жизни, которые рассказала мне его старшая дочь Рома. Многие вещи совпадают с тем, что я уже сам знал. Львов выпустил его книгу. Главное, что там нет интервью его дочери о его жизни, нет ни единого слова о его последнем лаборанте Степане, который был любимцем их семьи. Презентация была во Львове. Цену поставили – 200 гривен. Ажиотажа книга не создала. Это я говорю со слов львовян. Мне кажется, что главным идеологом книги была жена Барана. В этом, вроде бы, нет ничего плохого. Но часто мнения жен не совпадают с мнениями и мыслями маэстро.

Франция выпустила книгу о Родене, дала в ней фотографии его рисунков. Он рисовал то, о чем думал. Пусть его рисунки, как говорят в народе, и были неприличными, но ими гордится Франция, потому что создал их великий мастер.

Света с возрастом стала еще краше, изысканнее, лицо стало более женственным, осталась юношеская улыбка. Время ее просто не тронуло…

Аппарат «Пентакон», объектив 180. Он сумел передать удивительный свет, который я выставил.

№ 106.

«Подарок инопланетян».

Как говорят в народе, когда прёт карта, нельзя прекращать игру. Под хорошее настроение сделал два снимка Оли (№ 93) и сегодня имею проблему, какой из них выбрать на выставку. Они очень разные: один – психология, а второй – красота.

Оля быстро поднималась вверх, я сразу как-то этого не заметил. На этом фото у Оли глубокие и содержательные глаза, а они являются зеркалом души. Сейчас вспомнил, как в первые дни знакомства я ей сказал: первое, что я лучше всего знаю, – это собаки, второе – медицина, а на третьем месте идет фотография. Она посмотрела на меня странными глазами, в которых я прочитал: «Еще мне доктор нашелся…» Я не говорил, что лечу, но я многого достиг благодаря медицине. Собак изучал в Кременце. У меня был Буян, и люди столько мне дали книг о собаках, что у меня собралась целая библиотека. На некоторых книгах было написано – «Секретно». Если бы они были сейчас в идеальном состоянии, то их ценность была бы огромной.

Сегодня ночью приснился какой-то гадкий сон. Три часа пытался вспомнить его содержание, но безуспешно. Но сон на самом деле предвещал плохое: позвонила из села дочь Таня и сообщила, что нашли застреленным собачку Дика. У кого-то поднялась на это рука… А ведь собаки – самые верные животные, и если к ним хорошо относишься, они никогда не предадут. Дика любило все семейство…

Аппарат «Никон» Д – 70.

№ 107.

Опять Марина. Очень выразительная фотография. Я удачно скомпоновал снимок, оригинально выставил свет. Взгляд Марины – пронизывающий, говорящие губы. Когда выставка экспонировалась в Минске, один мужчина просто не выдержал этот взгляд и бросился на него с шилом, поцарапав на фото все лицо. Но «поцарапанная Марина» (как этот снимок назвали зрители) продолжала экспонироваться.

Сегодня я не знаю, как будет читаться моя книга. Меня иногда чернили, правда, анонимно – не писали своих имен. Возможно, была и выдумка журналистов. Когда выставка экспонировалась в Тернополе, в областной газете «Ровесник» вышла статья «Кич или искусство?» Сегодня кич – искусство. Но и на выставке из 162 фотографий, как и в спорте, есть первое и последнее место. А я не могу припомнить, чтобы на кич бросались люди с шилом. Уже тогда я был на голову выше своих одноклубников…

Но Марина все-таки прекрасна в любых позах и в любом одеянии, с улыбкой или без нее. Как писали зрители: «Выставка прекрасна. Чего стоит только одна Марина!»

На этом снимке два цвета классики – черное и красное. Красный фон, лицо Марины с красным оттенком. И как контраст – черный зонт, черная одежда модели и ее жгучие глаза. Взгляд просто вырывается из кадра. Зонт – как будто защита, и Марина из-под него смотрит на этот мир.

Как жаль, что нет ее снимков в купальнике. Я ее фотографировал на сургутском водоеме: она очаровательная, у нее очень красивые ноги, да и все тело просто великолепное.

Павильонная камера, негатив 13 х 18, объектив «Ксанар» 360.

Сегодня вспоминаю слова третьей жены в Сургуте: «Знаешь, Костюков, у меня есть желание нарисовать твоим моделям усы. Это будет последний день нашей жизни». И больше к этой теме никогда не возвращались. Ее отец когда-то сказал: «Запомни, Костюков: ни мать, ни дочь в искусстве не разбираются». Золотые слова сказал. У нас как-то так сложилось, что все, что я говорил мудрое, жена не помнит. Я ей советовал: «Не едь в Грецию, там будет непруха. Едь с Люсей в Израиль. Заключите договор с министерством и будете работать в госпитале». Дочь сделала маме паспорт, но он так и остался невостребованным…

Да, у меня иногда закрадывается мысль, что о Марине не стоит писать, – ею нужно просто любоваться. Наверное, неспроста и Роман Баран не сказал о Марине ни одного слова. И мы уже не сможем узнать, что он об этой модели думал. Хотя, мне кажется, что Барану не нравилось то, что у Марины на фото приоткрытый рот, а он это просто ненавидел. Завтра Николай из Лондона открывает выставку коллажей. 9 коллажей выполнены в необычном стиле. Он их экспонировал в Риме и удивил ими Италию. Да, много фотографий ушли с Бараном. Жаль, большие люди нас оставляют…

№ 108.

«Олеся. Роксолана».

Олесю решил сфотографировать в полный рост. Крутил, вертел… В лаборатории не хватало места, потому что снимок надо было делать с большого расстояния. Я вынес увеличитель в павильон, на дверь прибил белую бумагу. Моя дочь Таня навела резкость, и за две пробы был спечатан снимок.

Тамаре Удиной снимок очень понравился. Она даже сказала: «Возможно, что Леся лучше всех сыграла бы Роксолану».

Да, Леся была молодей в съемке – послушная, исполнительная, терпеливая. Она, как говорится, никогда не вставляла свои пять копеек. А может, просто была согласна со мной, с моим видением кадра.

На этом снимке у нее очень красивое одеяние ярко красного цвета, на голове – национальный головной убор. Магический, волевой взгляд – взгляд Роксоланы. На этом снимке Олеся не похожа на себя. Она на самом деле перевоплотилась в украинскую историческую героиню. С поисками костюма проблем не было. Сегодня основную работу делает компьютер. Самое большое его достоинство – это чистота фотографии.

Леся везучая. Уверен, что она когда-то войдет в историю фотографии, но она уже памятник при жизни. Возможно, кто-то когда-то возьмется повторить Лесю, но это будет непросто.

Вчера мне рассказали, что Майкл Джексон живой и продолжает писать песни. Сначала я засомневался, но меня убедили…

Сегодня я не могу понять, как я решился делать фотовыставку с Лесей. Никто мне не верил, что это возможно, тем более – не поддерживал. Но факт остается фактом: Леся состоялась как модель, и на этом кадре она просто восхитительная.

Аппарат «Хасель».

№ 109.

«Золотая рыбка в ХХІ веке».

Это уникальный коллаж. На нем – счастливые люди, наши современники. Какие только слухи ни ходили, когда человечество вступало в ХХІ век… Но сегодня все это позади. В этом веке я делал выставку в Верховной Раде (2004 год), в 2005 году в Запорожье экспонировалась новая фотовыставка – «Моя любовь – женщина + фотомодель Олеся». 2008 год – фотовыставка в Лондоне, 2009 год – в Москве. В этом веке я добавил много новых работ и самое главное – переделал после Москвы всю выставку. Сегодня это два алюминиевых ящика на колесах. Написал две книги: «Моя любовь – женщина» и «Сильнее за любовь» и сейчас работаю над третьей – «Последний день лета или в плену воспоминаний», которая посвящена описанию съемки. Добавились коллажи, два соавтора – Света Савельева из Киева и моя дочь Татьяна. Сколько было мыслей, сколько бессонных ночей! И все это на благо искусства и во имя искусства. Я уже не карабкался, а шел ровным, уверенным шагом по новому ХХІ веку.

Теперь собственно о коллаже. Я думаю, что сегодня нет человека, который бы не знал «Сказку о золотой рыбке». Как я писал ранее, сегодня на наших улицах гуляет много «пушкинских старушек», то есть таких людей, взгляды и жизненные принципы которых очень напоминают героиню знаменитой сказки. Но в сказке есть и хорошее…

Модель Вика и скульптор Николай очень подошли для воплощения моего замысла. Запечатленные на этом коллаже фрагменты пушкинской сказки заставляют зрителя задуматься: добро побеждает зло, а иногда и наоборот. Мысль коллажа такова: к модели плывет золотая рыбка, ее зовет старик. Он с золотой рыбкой у ног скульптора. На фото – три положительных персонажа. Они созданы для того, чтобы сказку сделать былью. Зловещая старуха как бы в стороне. Она словно бы говорит старику: «Ты не то делаешь! Золотая рыбка должна мне служить. А вместо этого я осталась у разбитого корыта». Но современные молодые люди смело шагают по разорванному миру. Он – житель Лондона, она мечтает о Париже. Они творят, они живут в достатке, и ничто не может выбить их из седла.

Впереди – ХХІІ век. Что ждет в нем человечество? Наверное, войны из-за воды, уже будет связь с другими планетами, воевать будут роботы, и какая-то страна или планета пожелает стать лидером во Вселенной. Придут новые технологии, родятся новые взгляды на искусство, фотоаппарат оставит много памяти о прошлой жизни людей, но как люди ХХІІ века будут все это воспринимать?

№ 112.

«Ночь на Ивана Купала».

Это диптих. Были сняты два разных снимка. Не мог определиться, какой из них лучше. По опросам, они нравились людям приблизительно одинаково» 50 х 50. Поэтому я оставил оба. В отзывах после московской выставки даже писали, что «два Ивана Купала – это много, хватило бы одного».

Помню, в тот день девушек бросали в воду. Море людей, молодежи было у водоема. Не знаю почему, но сегодня людей гораздо меньше на этот праздник. Все сидят дома. Телевидение – это наш враг, интернет – наша болезнь. Один товарищ мне сказал: «У меня стоит «тарелка», тысяча каналов». И как там можно не потеряться, разобраться, что именно смотреть?

Снимок сделан узким аппаратом «Пентакс», немецкая пленка была хорошего качества, цветоделение – изумительное. Главные героини снимка – Света и Леся. Леся делает брызги, а Света от нее отвернулась. Она – середина фотографии, и к ней все стремятся взглядом. Брызги воды вылетают как бы из огненной дыры. На самом деле, это маленькая речушка. Но свет это все так обыграл, что снимок получился ярким и динамическим. Сюжеты снимков в диптихе разные. Но такие снимки будут востребованы во все времена, потому что они дышат настоящей жизнью.

Роман Баран и Тамара Удина восхищались обоими этими снимками. Но, надо же, нашлись и те, кто считал, что два снимке – это лишнее. Не знаю, как это объяснить, но было время, когда кадры, притом очень интересные и содержательные, просто сами падали…

Все фотографы ходили у этого места, и только я когда-то, еще до Севера, заснял его с моста. Юра Казакевич, лаборант, на конверте подписал: «Вонючка». Был этот снимок у меня в альбоме, вырезал и отправил Лесе в Канаду. Потом пробовали там снимать люди, но не получили нужного эффекта, и все из-за того, что мои фото высвечивались зеркалами из кустов и в них есть режиссура.

Лондон расспрашивал об этих фотографиях, и это было так по-доброму, что я все рассказал. Людей, которые ходят на выставки, я бы разделил так: одни хотят увидеть и насладиться красотой, почерпнуть что-то новое для себя, дать волю мышлению и в душе мечтать о том, чтобы сделать что-то подобное; другие – это несостоявшиеся мастера, которые ходят по выставке, чтобы найти что-то плохое и потом обязательно очернить автора.

Каждый город мечтал экспонировать мою выставку. Игорь Курдачев составил план, где и когда она будет экспонироваться: Уфа (май 1989 г.), зональная фотовыставка, 39 областей представляет Российская Федерация…

Вот записи из книги отзывов:

«Мы, делегация в составе 4-х человек из Волгограда, благодарим Вас за минуты радости, доставленные нам на этом конкурсе. Вы поистине талант, и в Вашей душе и сердце, бесспорно, горит огонь добра. Мы горды, что в армии работников службы быта есть такие одаренные и плюс ко всему трудолюбивые люди. Успехов Вам!»

Орлянская Н.И., Полосухин, Адымец, Жидкоблинов Ю.В.

***

«Большое спасибо за любовь к Женщине! Выставка прекрасна. Но как же можно и хочется поговорить с Вами».

***

«Получила удовольствие, посмотрев Ваши работы. Они притягивают к себе. Хочется смотреть их по несколько раз. Удивительно, как вы совмещаете план и творчество?»

***

«Да, В.П. Костюков, Вы открыли мне глаза в мир фотоискусства. Приглашаем Вас работать в г. Оренбург».

***

«Посмотрев Вашу выставку, начинаешь злиться, что до сих пор не имел такой возможности ознакомиться с Вашим творчеством. Да и, честно говоря, у нас в Магадане, мало кто о Вас знает. Я лично не слышал. Очень жаль, что многие люди не могут посмотреть Ваши прекрасные работы. Поражает и то, что Вы умеете делать и план, и творить только для души.

В. Славин, Магадан. 17.05.1989 г.

PS. Надеюсь, что Вы не забудете о своем обещании посетить наш город с выставкой».

Это все написано от души, люди писали честно и искренне. Я привел здесь только маленькую часть из книги отзывов. Но это очень важные для меня откровения посетителей моей выставки.

Простите, магаданцы, не по своей вине не посетил я ваш город. Действительно, был большой план. В Сургуте много лет я спал по 3-4 часа, чтобы все успеть. Много летал самолетами. И сегодня даже не верится, как я все успевал! Наверное, просто нужно сильно хотеть, и тогда у тебя все получится.

Прошло 25 лет. Выставка пополнилась новыми работами и, мне кажется, стала еще интереснее и содержательнее. И конечно, мой персональный сайт. За 2015 год на него заходило более 20 стран, количество посетителей – почти шесть тысяч человек.

№ 113.

«Украинская Венера».

Это настоящая Венера. «Как будто медную метнули с высоты на этот чудный слепок красоты…» Не помню, кто так красиво написал.

Приехала как-то ко мне девушка сфотографироваться. Рослая, прекрасное лицо, красивейшие бедра. Это была настоящая эротика.

«Красота – это след гения», – написал знаменитый литовский фотограф Римантас Дихавичюс. Он как бы вторил мысли Оскара Уайльда, высказанной в романе «Портрет Дориана Грея» (1890): «Красота – один из видов Гения, она еще выше Гения, ибо не требует понимания. Она – одно из великих явлений окружающего нас мира, как солнечный свет, или весна, или отражение в темных водах серебряного щита луны. Красота неоспорима. Она имеет высшее право на власть и делает царями тех, кто ею обладает».

Сколько существует жизнь на планете, столько люди будут любоваться красотой.

Один Роден сделал скульптуру женщины в возрасте – той, которая была красивой в молодости. Книгу о Родене, изданную в 1916 году, я держал в руках. Там написано, что эта женщина хотела подать на Родена суд за ту скульптуру.

И я когда-то был стройный и красивый… Всему свое время. Когда снимок был сделан, модель захотела, чтобы лицо было открыто, но я ее переубедил. Она долго смотрела и потом в шутку сказала: «это не я. Но туфли точно мои». Я ей отправил бандеролью фотографии, и мы больше не общались.

Всегда все всего боятся. Сколько осталось незавершенных идей, и я уже не знаю, смогу ли все задуманное завершить. А хотелось бы…

Узкая камера, нормальный объектив.

Иногда я хотел сделать что-то не от мира сего – подчеркнуть, выделить психику красивого лица. Но в это не все верили и как-то боялись такой идеи. Потом я просто забыл об этом: были съемки, работа… Это закономерное явление. Как ни странно, но мне показалось, что модель и на самом деле была удивлена, когда произнесла: «Это не я». Но, благодаря мне, эта девушка на многие годы запечатлела свою красоту, и какие бы ни наступили времена, снимок будет всегда актуален.

Когда-то пришел ко мне мужчина и сказал: «Мы видели вашу выставку в Киеве и приехали к вам с женой. Мы пенсионеры, и я очень хочу, чтобы вы мою супругу сфотографировали голенькой. Мы фото спрячем, а потом пусть дети и внуки полюбуются своей мамой и бабушкой. Я пойду погуляю, а вы работайте». Женщина разделась, и я не поверил, что передо мной – пенсионерка. У нее было тело юной девушки и девичья грудь. Засняли энное количество кадров «Хаселем», я их быстро спечатал, и они уехали в Киев. Деньги я не взял – это была специфическая съемка. Мужчина попросил негативы. Сегодня я жалею, что отдал их. По памяти, выставочный кадр там был. Сегодня он имел бы успех, тем более если бы был подписан «Фото пенсионерки».